Страница:
278 из 413
Я все больше, как мне казалось, понимала, что она не последняя скрипка в этом страшном оркестре... И тем удивительнее было то, что Аллочка, подойдя ко мне, сказала тихо:
- Темное это дело, темное.
- Это как? - прикинулась я полудурком. - О чем ты?
- О чем, о чем... Если бы ты знала, как я устала! Повеситься хочется!..
- Не дури! Глупости какие... Такая хорошенькая, миленькая...
Аллочка сейчас же и рассмеялась:
- А ты и поверила? Во - провинция глухая! Закрой дверь! Надо!
Я её просьбу выполнила. Аллочка проскользнула в ванную... Вышла оттуда довольно скоро с зеленой мокрой тетрадью в руках. Ее круглые серые глаза стали как бы серее, туманнее...
- Ты совсем не жалеешь себя, - сказала я.
- А ты себя?
- Да я помалу... слабенькое. Собираюсь совсем завязать.
- Я тоже все собираюсь, собираюсь... Да жизнь не дает! Тебе что вози тряпкой и все дела!
Мне очень хотелось спросить её, почему, все-таки, у Веры Николаевны возник этот приступ, как объясняет медицина, почему поздно спохватились и дали ей истечь кровью... Но я помнила наказ Николая Федоровича - "не проявлять излишнего любопытства".
Аллочка принялась листать размокшую тетрадь, положив её на стол, отклеивая один листок от другого и приговаривала с удовлетворением:
- Ничего не разобрать! Все расплылось! А человек писал, старался... Все, все размазалось.
И небрежно швырнула её опять на пол ванной.
|< Пред. 276 277 278 279 280 След. >|