JК
Четвертая производная (Небо в алмазах) :: Биленкин Дмитрий
Страница: 3 из 11Да, находиться вот так среди звёзд было совсем не то, что наблюдать их в иллюминатор, и стоило возблагодарить умную хитрость тех, кто, устранив из табака никотин и гарь, сумел обратить дурную привычку человечества в успокоительный ритуал.
— Земля? — Дымящимся кончиком сигареты Радунский указал на ярко-голубую звёздочку.
— Вега. Земля — там. А вот Марс, Юпитер, Сатурн.
— Вся Солнечная система у нас под ногами, — прошептал Радунский.
Он посмотрел вниз.
— Не странно ли! Восседаем в кресле, как боги на облачке…
— Не увлекайтесь слишком — голова закружится.
— А Магнитный мешок? Он здесь? Там? Вокруг?
— Конечно. Он здесь… всюду…
Корк сделал неопределённый жест.
Радунский в который раз попытался наглядно представить Магнитный мешок и, конечно, не смог. Слишком все это было непохоже. Ни на что не похоже. Одним фактом своего существования Магнитный мешок опровергал когда-то незыблемые представления о назначении и виде машин. Многие столетия любой инженерный замысел привязывался к металлу. Лишь с середины двадцатого века стали появляться детали, которых нельзя было увидеть и пощупать, как невозможно рассмотреть или потрогать бег электронного луча в кинескопе. Но ещё долго основой всякой конструкции оставалось земное — твёрдое, жидкое или газообразное, с колыбели знакомое и привычное вещество.
Только космос раскрыл глаза на его безмерную редкость. На то, что все могучие процессы вселенной имеют совсем иную материальную основу и невозможно идти вперёд, опираясь лишь на земной опыт.
— Земля? — Дымящимся кончиком сигареты Радунский указал на ярко-голубую звёздочку.
— Вега. Земля — там. А вот Марс, Юпитер, Сатурн.
— Вся Солнечная система у нас под ногами, — прошептал Радунский.
Он посмотрел вниз.
— Не странно ли! Восседаем в кресле, как боги на облачке…
— Не увлекайтесь слишком — голова закружится.
— А Магнитный мешок? Он здесь? Там? Вокруг?
— Конечно. Он здесь… всюду…
Корк сделал неопределённый жест.
Радунский в который раз попытался наглядно представить Магнитный мешок и, конечно, не смог. Слишком все это было непохоже. Ни на что не похоже. Одним фактом своего существования Магнитный мешок опровергал когда-то незыблемые представления о назначении и виде машин. Многие столетия любой инженерный замысел привязывался к металлу. Лишь с середины двадцатого века стали появляться детали, которых нельзя было увидеть и пощупать, как невозможно рассмотреть или потрогать бег электронного луча в кинескопе. Но ещё долго основой всякой конструкции оставалось земное — твёрдое, жидкое или газообразное, с колыбели знакомое и привычное вещество.
Только космос раскрыл глаза на его безмерную редкость. На то, что все могучие процессы вселенной имеют совсем иную материальную основу и невозможно идти вперёд, опираясь лишь на земной опыт.