JК
Игра в гестапо :: Гурский Лев
Страница: 394 из 434Курочкин догадался, что это и есть тот самый Маколей, однажды сыгравший роль донельзя самостоятельного пацана. Теперь он уже и сам мог стать счастливым отцом, но по-прежнему не расставался с ролью младшего школьника. Только очень рослого.
– …Юные зрители всего мира, как и прежде… – хрипло донеслось с экрана. – Верность полюбившемуся образу…
Сверкая конопатинами, Кит Маколей что-то засюсюкал по-английски. Хочешь не хочешь, а надо было отрабатывать свою позавчерашнюю роль, раз за это еще платят деньги.
«И не мал золотник, но дорог», – вздохнув, подумал Курочкин и заставил себя вернуться к недособранной винтовке. Время уже поджимало.
Самыми загадочными элементами будущего оружия оставались две пружины: одна большая, надетая на металлический штырь, а другая – тоненькая, лежащая в гнезде отдельно. Поразмышляв, Дмитрий Олегович нацепил последнюю из пружинок на особый тоненький стерженек, уже заранее приделанный к винтовочному скелету. Непонятно для чего, но как будто при деле. Под рукой даже оказалось странное приспособление, похожее на удлиненную гайку, которое неплохо наворачивалось на все тот же стерженек. Теперь означенная пружинка, при всем ее желании, не смогла бы соскочить с места. Или, быть может, она как раз и должна соскакивать? «Тут не только черт, тут сам знаменитый Калашников ногу сломит, – досадливо пробурчал про себя Курочкин. – Или кто там вообще изобрел винтовку?» На языке вертелось почему-то только слово «манлихер» – не то фамилия, не то русско-немецкое ругательство.
– …Юные зрители всего мира, как и прежде… – хрипло донеслось с экрана. – Верность полюбившемуся образу…
Сверкая конопатинами, Кит Маколей что-то засюсюкал по-английски. Хочешь не хочешь, а надо было отрабатывать свою позавчерашнюю роль, раз за это еще платят деньги.
«И не мал золотник, но дорог», – вздохнув, подумал Курочкин и заставил себя вернуться к недособранной винтовке. Время уже поджимало.
Самыми загадочными элементами будущего оружия оставались две пружины: одна большая, надетая на металлический штырь, а другая – тоненькая, лежащая в гнезде отдельно. Поразмышляв, Дмитрий Олегович нацепил последнюю из пружинок на особый тоненький стерженек, уже заранее приделанный к винтовочному скелету. Непонятно для чего, но как будто при деле. Под рукой даже оказалось странное приспособление, похожее на удлиненную гайку, которое неплохо наворачивалось на все тот же стерженек. Теперь означенная пружинка, при всем ее желании, не смогла бы соскочить с места. Или, быть может, она как раз и должна соскакивать? «Тут не только черт, тут сам знаменитый Калашников ногу сломит, – досадливо пробурчал про себя Курочкин. – Или кто там вообще изобрел винтовку?» На языке вертелось почему-то только слово «манлихер» – не то фамилия, не то русско-немецкое ругательство.