JК
Четыре зверя в одном (Человек-жираф) :: По Эдгар Аллан
Страница: 1 из 10---------------------------------------------
По Эдгар Аллан
Четыре зверя в одном (Человек-жираф)
Эдгар Аллан ПО
ЧЕТЫРЕ ЗВЕРЯ В ОДНОМ
(ЧЕЛОВЕК-ЖИРАФ)
Chacun a ses vertus. "У каждого свои добродетели (франц.)."
Кребчйон "Ксеркс"
Антиоха Эпифана обычно отождествляют с Гогом из пророчеств Иезекииля. Эта честь, однако, более подобает Камбизу, сыну Кира. А личность сирийского монарха ни в коей мере не нуждается в каких-либо добавочных прикрасах. Его восшествие на престол, вернее, его захват царской власти за сто семьдесят один год до рождества Христова; его попытка разграбить храм Дианы в Эфесе; его беспощадные преследования евреев; учиненное им осквернение Святая Святых и его жалкая кончина в Табе после бурного одиннадцатилетнего царствования - события выдающиеся и, следовательно, более отмеченные историками его времени, нежели беззаконные, трусливые, жестокие, глупые и своевольные деяния, составляющие в совокупности его частную жизнь и славу.
***
Предположим, любезный читатель, что сейчас - лето от сотворения мира три тысячи восемьсот тридцатое, и вообразим на несколько минут, что мы находимся невдалеке от самого уродливого обиталища людского, замечательного города Антиохии. Правда, в Сирии и в других странах стояли еще шестнадцать городов, так наименованных, помимо того, который я имею в виду.
По Эдгар Аллан
Четыре зверя в одном (Человек-жираф)
Эдгар Аллан ПО
ЧЕТЫРЕ ЗВЕРЯ В ОДНОМ
(ЧЕЛОВЕК-ЖИРАФ)
Chacun a ses vertus. "У каждого свои добродетели (франц.)."
Кребчйон "Ксеркс"
Антиоха Эпифана обычно отождествляют с Гогом из пророчеств Иезекииля. Эта честь, однако, более подобает Камбизу, сыну Кира. А личность сирийского монарха ни в коей мере не нуждается в каких-либо добавочных прикрасах. Его восшествие на престол, вернее, его захват царской власти за сто семьдесят один год до рождества Христова; его попытка разграбить храм Дианы в Эфесе; его беспощадные преследования евреев; учиненное им осквернение Святая Святых и его жалкая кончина в Табе после бурного одиннадцатилетнего царствования - события выдающиеся и, следовательно, более отмеченные историками его времени, нежели беззаконные, трусливые, жестокие, глупые и своевольные деяния, составляющие в совокупности его частную жизнь и славу.
***
Предположим, любезный читатель, что сейчас - лето от сотворения мира три тысячи восемьсот тридцатое, и вообразим на несколько минут, что мы находимся невдалеке от самого уродливого обиталища людского, замечательного города Антиохии. Правда, в Сирии и в других странах стояли еще шестнадцать городов, так наименованных, помимо того, который я имею в виду.