Цитадель автарха   ::   Вулф Джин

Я не слышал рыданий, хотя не исключено, что подсознательно отметил какой-то едва уловимый звук – скрип дверной петли или шарканье башмака. А может, то был лишь цветочный аромат, ибо сначала я увидел аронник в ее волосах, белый в крапинку и свежий, как сама Доркас. Несомненно, она принесла его сюда специально, предварительно вынув из волос увядший мак, который бросила, когда привязывала лодку к причалу. (Но я забежал вперед в своем повествовании.)

Я попробовал войти через парадный вход, но гниющий пол проседал до фундамента, так как перекрытия рухнули. Казалось, кладовая в тыльной части здания еще менее доступна, тихая тенистая аллея, заросшая папоротником, некогда таила в себе серьезную угрозу, и лавочники либо проделывали в задней стене маленькие отверстия, либо вовсе обходились там без окон. Однако я обнаружил узкую дверцу, скрытую под зарослями плюща. Железные запоры были съедены дождем точно сахар, а дубовые доски превратились в труху. Довольно крепкая лестница вела на верхний этаж.

Доркас стояла на коленях, спиной ко мне. Она всегда была стройной; теперь же ее плечи напоминали мне спинку деревянного кресла, на которое набросили женский жакет. Волосы цвета тусклого золота остались теми же, что и прежде, – ничуть не изменились с тех пор, как я впервые увидел ее в Саду Непробудного Сна. Перед ней на носилках лежало тело старика, владельца памятного мне ялика. И спина его была так пряма, а мертвое лицо так молодо, что я едва узнал беднягу. На полу возле нее стояла корзина, не большая, но и не очень маленькая, а также закупоренный кувшин для воды.