JК
Да, та самая миледи :: Галанина Юлия Евгеньевна
Страница: 333 из 361Сам же я прощаю Вам Вашу жестокую месть, я Вас прощаю и оплакиваю Вашу участь! Умрите с миром!
Хоть один извинился, и то приятно.
Но ты поздно просишь прощения, мой мальчик, меня уже убивают, убивают из-за твоих неблаговидных дел, из-за того, что ты сунул свой гасконский нос туда, куда тебя совсем не просили, разве ты этого не понял?
Я решила внести в эту трагическую минуту немножко загадочности и прошептала:
– I am lost! I must die!
С трудом, но я встала, внимательно посмотрела на пятерых мужчин, подолгу задерживаясь на каждом лице. Все они отводили глаза.
– Где я умру? – спросила я их.
– На том берегу, – ответил от лодки Жерар.
Он подхватил меня и посадил в лодку. Когда сам занес ногу, Атос вдруг некстати сказал:
– Возьмите, вот вам плата за исполнение приговора. Пусть все знают, что мы действуем как судьи.
Какая трогательная забота о сохранении чести. Прав был Жерар!
– Хорошо, – принял лилльский палач тяжелый мешок с золотом. – А теперь пусть эта женщина тоже знает, что я исполняю не свое ремесло, а свой долг.
И он швырнул золото в воду.
Да верю я тебе, брат, ты, пожалуй, единственный в мире, кому я еще верю, не подбадривай меня, я не боюсь. Кого мне бояться? Этих господ? Их пятеро, но впятером они отчаянно боятся меня, ни один не смог взглянуть мне в глаза, потому что они знают: не справедливости они жаждут, а жертвы для ублажения своего разбуженного ужаса. Бог им судья.
Лодка отчалила и понесла меня по водам Лиса к тому берегу. Она легко скользила вдоль паромного каната.
Хоть один извинился, и то приятно.
Но ты поздно просишь прощения, мой мальчик, меня уже убивают, убивают из-за твоих неблаговидных дел, из-за того, что ты сунул свой гасконский нос туда, куда тебя совсем не просили, разве ты этого не понял?
Я решила внести в эту трагическую минуту немножко загадочности и прошептала:
– I am lost! I must die!
С трудом, но я встала, внимательно посмотрела на пятерых мужчин, подолгу задерживаясь на каждом лице. Все они отводили глаза.
– Где я умру? – спросила я их.
– На том берегу, – ответил от лодки Жерар.
Он подхватил меня и посадил в лодку. Когда сам занес ногу, Атос вдруг некстати сказал:
– Возьмите, вот вам плата за исполнение приговора. Пусть все знают, что мы действуем как судьи.
Какая трогательная забота о сохранении чести. Прав был Жерар!
– Хорошо, – принял лилльский палач тяжелый мешок с золотом. – А теперь пусть эта женщина тоже знает, что я исполняю не свое ремесло, а свой долг.
И он швырнул золото в воду.
Да верю я тебе, брат, ты, пожалуй, единственный в мире, кому я еще верю, не подбадривай меня, я не боюсь. Кого мне бояться? Этих господ? Их пятеро, но впятером они отчаянно боятся меня, ни один не смог взглянуть мне в глаза, потому что они знают: не справедливости они жаждут, а жертвы для ублажения своего разбуженного ужаса. Бог им судья.
Лодка отчалила и понесла меня по водам Лиса к тому берегу. Она легко скользила вдоль паромного каната.