Дефицит белка   ::   Каганов Леонид

Мы накрываем их стеклянной пластиной, но так, чтобы не раздавить. Муравьи сидят на месте и шевелят лапами. Мы поднимаем стекло — они снова побежали своей дорогой. Теперь представим, что вместо муравьев у нас элементарные частицы, а роль стекла выполняет ССВЧ-поле… — на этом месте профессор Лабакуха обычно похлопывал старческой ладонью по фанерному кожуху нашего красавца, напоминавшего здоровенную морозилку. Господи, из какого хлама собрана эта штука! Жил бы Лабакуха где-нибудь в Чикаго…

Но, может, в этом есть вселенский смысл, чтобы открыть стоп-эффект ССВЧ именно в Новосибирске? На гнутых титановых электродах, в облупившемся здании института, который вот-вот обесточат за неуплату? Лабакуха подбрасывал в камеру картофелину, одновременно нажимая красную кнопку. Воздух в камере застывал и превращался в сплошной блестящий цилиндр. Установка гудела. Затем нажимали синюю кнопку. Вновь появлялась картошка, замершая в пустоте, и с глухим шлепком падала на картонки, устилавшие пол камеры.

Затем мы сажали в камеру Тишку — показывать на людях еще боялись. Тишка сидел и флегматично облизывал лапки. К щелчкам кнопок он уже давно привык.

— Пик нагрузки идет при включении, — объяснял Лабакуха чиновникам. — Второй пик идет на снятие поля. Пока оно держится, установка потребляет мало. Частицы двигаются, но медленнее в миллиарды раз. Если ток поддержания отключить, не сняв поля, пространство останется окаменевшим навсегда, мы не умеем его возвращать обратно.