Дело незалежных дервишей   ::   Зайчик Хольм Ван

И Жанна умолкла, сама удивленная своими последними, произнесенными чисто автоматически словами; на лице ее отчетливо проступила растерянность.

Из угла, в коем, сохраняя неподвижность, пребывал йог Гарудин, донесся совершенно несообразный звук. Похоже было, что просветленный хмыкнул. Уровень пива в его кружке резко понизился.

- Ну, знаешь... - чуть помедлив, неприязненно пробормотал Богдан. Чего-то он у тебя не туда заехал, по-моему.

Жанна тут же вспылила.

- Как ты можешь так говорить! - возмущенно воскликнула она.

- Мсье Кова-Леви - замечательный, можно даже сказать, великий ученый! И к тому же крупнейший общественный деятель!

Однако сам ее неумеренный пыл, пожалуй, свидетельствовал о том, что в данный момент она согласна более с Богданом, нежели с соотечественником.

Француз, услышав свою фамилию, улыбнулся и несколько раз кивнул. Что уж он там имел в виду - Бог весть, но, казалось, он просто-напросто соглашается с обеими весьма лестными для себя характеристиками.

- И ты с ним поедешь?

Жанна независимо встряхнула головой. Ее прекрасные светлые волосы вздыбились мгновенной волной.

- Разумеется!

- Когда?

Жанна спросила о чем-то Глюксмана. Тот, благодушно улыбаясь, что-то коротко ей ответил. У молодицы вытянулось лицо.

- Через два часа, - помертвевшим голосом перевела она.

Близкий вылет оказался для нее полной неожиданностью.

Европейский гуманист распорядился ею с такой безмятежностью, словно был средневековым халифом.

Богдан опять вздохнул.

- Понял, - сказал он.