JК
День, когда они возвратились :: Андерсон Пол Уильям
Страница: 47 из 290Короче говоря, взаимоотношения работников и фермера напоминали отношение Тома Хедина и других гесперийских арендаторов к обитателям Виндхоума.
Ферма была велика. Дюжина коттеджей окружала хозяйский дом. За ними раскинулся мощеный внутренний двор, к нему с трех сторон подступали сараи, мастерские, хлева. За исключением размера, все постройки на первый взгляд казались одинаковыми: побеленные глинобитные стены, резкие очертания которых были смягчены годами выветривания. Однако, присмотревшись, можно было заметить различия — мозаика из камня и стекла отражала индивидуальные вкусы. Росшие вокруг деревья защищали селение от ветра: местные дельфи и рахаб, терранские дубы и акации, ллинатаврский расмин, ифрианские молоточники. На клумбах росли только экзотические растения: заботливо ухоженные, они в сочетании с камнями и гравием создавали гармоничное целое. Настоящие цветы так и не прижились на Энее, но многие виды трав имели ярко окрашенные листья и стебли.
Ферма всегда кипела жизнью: управляющие, экономки, кузнецы и каменщики, механики, сельскохозяйственные рабочие, дети, собаки и лошади, стафы и охотничьи соколы, плуги и сеялки, грузовики и флиттеры, болтовня, крики, смех, ругань, слезы, песни, топот ног, запах скотины и дыма. Айвар страстно желал бы принять во всем этом участие. В своей кладовке на чердаке он чувствовал себя заживо погребенным.
Сквозь щель в ставнях он мог видеть свет нарождающегося дня. Первая ночь его заточения совпала с празднованием дня рождения старейшего из арендаторов.
Ферма была велика. Дюжина коттеджей окружала хозяйский дом. За ними раскинулся мощеный внутренний двор, к нему с трех сторон подступали сараи, мастерские, хлева. За исключением размера, все постройки на первый взгляд казались одинаковыми: побеленные глинобитные стены, резкие очертания которых были смягчены годами выветривания. Однако, присмотревшись, можно было заметить различия — мозаика из камня и стекла отражала индивидуальные вкусы. Росшие вокруг деревья защищали селение от ветра: местные дельфи и рахаб, терранские дубы и акации, ллинатаврский расмин, ифрианские молоточники. На клумбах росли только экзотические растения: заботливо ухоженные, они в сочетании с камнями и гравием создавали гармоничное целое. Настоящие цветы так и не прижились на Энее, но многие виды трав имели ярко окрашенные листья и стебли.
Ферма всегда кипела жизнью: управляющие, экономки, кузнецы и каменщики, механики, сельскохозяйственные рабочие, дети, собаки и лошади, стафы и охотничьи соколы, плуги и сеялки, грузовики и флиттеры, болтовня, крики, смех, ругань, слезы, песни, топот ног, запах скотины и дыма. Айвар страстно желал бы принять во всем этом участие. В своей кладовке на чердаке он чувствовал себя заживо погребенным.
Сквозь щель в ставнях он мог видеть свет нарождающегося дня. Первая ночь его заточения совпала с празднованием дня рождения старейшего из арендаторов.