JК
День минотавра :: Сван Томас Барнет
Страница: 94 из 175Его золотой язычок мелькал меж влажных губ, и ему не было надобности разговаривать.
– Я передумал, – сказал Икар девушке. – Как мне подняться к тебе?
Она спустила лестницу со ступенями из воловьей кожи.
– Когда ты попробуешь мой мед, тебе покажется, что у тебя выросли крылья, и лестница тебе больше не понадобится.
Едва Икар встал на первую ступеньку, как Пандия схватила его за руку:
– Я с тобой.
– Пандия, у нее нет медовых лепешек.
– Она сказала «мед», ведь правда?
– Она, наверное, имела в виду гостеприимство.
Пандия чуть не плакала:
– Мне вовсе не нужны лепешки. Я просто боюсь, что она сделает тебе что-нибудь плохое. Она нехорошая женщина. Посмотри, как у нее подрагивает язык.
Смех Эмбер зазвенел, как серебряный колокольчик:
– Ты считаешь меня нехорошей, Икар? Может, это и так. Иначе откуда же я знаю столько способов получать удовольствие?
Преодолевая ступеньку за ступенькой, Икар поднялся наверх. Эмбер подала ему руку и помогла войти в дом.
С потолка на тонких стеклянных цепях свисали плетеные стулья. Сквозь шелковые драпировки, сотканные пауками, виднелись тростниковые стены. Но самым главным украшением комнаты были цветы. Они лежали повсюду, целыми охапками, как горы награбленных драгоценностей, которые побросали в египетской пирамиде воры, застигнутые на месте преступления. Одна стена была отделана полированным воском, и комната, отражаясь в ней, казалась таинственным садом, а лицо Эмбер – прекрасным бутоном.
– Я передумал, – сказал Икар девушке. – Как мне подняться к тебе?
Она спустила лестницу со ступенями из воловьей кожи.
– Когда ты попробуешь мой мед, тебе покажется, что у тебя выросли крылья, и лестница тебе больше не понадобится.
Едва Икар встал на первую ступеньку, как Пандия схватила его за руку:
– Я с тобой.
– Пандия, у нее нет медовых лепешек.
– Она сказала «мед», ведь правда?
– Она, наверное, имела в виду гостеприимство.
Пандия чуть не плакала:
– Мне вовсе не нужны лепешки. Я просто боюсь, что она сделает тебе что-нибудь плохое. Она нехорошая женщина. Посмотри, как у нее подрагивает язык.
Смех Эмбер зазвенел, как серебряный колокольчик:
– Ты считаешь меня нехорошей, Икар? Может, это и так. Иначе откуда же я знаю столько способов получать удовольствие?
Преодолевая ступеньку за ступенькой, Икар поднялся наверх. Эмбер подала ему руку и помогла войти в дом.
С потолка на тонких стеклянных цепях свисали плетеные стулья. Сквозь шелковые драпировки, сотканные пауками, виднелись тростниковые стены. Но самым главным украшением комнаты были цветы. Они лежали повсюду, целыми охапками, как горы награбленных драгоценностей, которые побросали в египетской пирамиде воры, застигнутые на месте преступления. Одна стена была отделана полированным воском, и комната, отражаясь в ней, казалась таинственным садом, а лицо Эмбер – прекрасным бутоном.