День последний - день первый   ::   Амнуэль Песах

Оставалось три месяца - ему до рождения, мне до смерти.

- Здесь были и дети, - сказала Лина.

- Да, - подтвердил я, - и их грехи еще не успели свершиться. Всего лишь - не успели. Я покажу тебе.

Мне уже не нужен был Иешуа, чтобы знать вероятности грядущих событий. Если так, то так, если сюда, то иначе... И дальше. Лет на тридцать достаточно. Вот, Лина, смотри - цена жалости.

В квартире на улице Эль-Вад жила арабская семья, и недавно у них родился третий сын. Сегодня, в День восьмой, ему исполнилось полгода. В чем его вина? Пройдет время - девятнадцать лет - и молодой араб, воспитанный в ненависти к евреям, возьмет нож и ранним утром на тихой улице Рамбан, вдали от дома, подойдет к молодой девушке, недавно приехавшей из Эфиопии, и зарежет ее. Удар в спину, а потом, для верности, - в шею. Не смотри, Лина, поверь, это было бы так - по линии его судьбы.

А вот другой младенец - еврей, он родился три месяца назад в семье хасидов, в религиозном квартале Меа Шеарим. Его воспитают в морали Торы в моей морали! - и он готов будет помогать всем, другу и врагу, потому что так написано в Книге. Он доживет до тридцати одного года и убьет друга, потому что будет его жалеть. Он пожалеет друга, который не поймет многих положений Торы, не примет их. Он пожалеет друга, но когда тот захочет жениться на его сестре, он скажет свое категорическое "нет": нельзя девушке-хасидке выходить за человека, не признающего Тору. Девушка смирится, а друг покончит с собой. Вот так.