День проклятья   ::   Герролд Дэвид

Потом отъехала в кресле от терминала и развернулась в мою сторону.

– Расскажите подробнее, как это выглядело.

– Казалось… они корчились от боли. И жутко кричали. А двое даже открыли глаза. На них было жалко смотреть.

– Еще бы. Что это, по-вашему?

– Как раз об этом я и хотел спросить.

– Сначала я хочу выслушать ваши впечатления.

– Ну… – Я замялся. – Они извивались так, что невольно возникла мысль о дождевых червяках, перерезанных лопатой. Только в гнезде был один гигантский червь, разрезанный на четыре части.

– М-м, интересно, – уклончиво протянула Флетчер.

– Что вы думаете об этом? Она покачала головой.

– Не знаю. Любой из наших специалистов в первую очередь связал бы это с половой функцией. Допустим, они спаривались. Тогда понятно, почему хторры реагировали так бурно. Как бы вы сами отнеслись к тому, что вам помешали?

Я вытаращил глаза.

– Разве у них четыре пола? Флетчер рассмеялась.

– Едва ли. По крайней мере, из их генома это не следует. Пока что все пробы тканей, которые мы исследовали, – настоящий кошмар для генетиков. Мы не знали, что искать, но все-таки сумели идентифицировать хромосомные структуры. И они, похоже, присущи всем особям. У них нет ни X, ни У-хромосом, ни их аналогов.

Судя по всему, у червей только один пол. Это очень удобно, так как шансы найти партнера удваиваются. Но… скучно. Хотя, конечно, хторране могут думать иначе.

– Но тогда возникает другой вопрос.