День проклятья   ::   Герролд Дэвид

То, что здесь произошло, по моей теории, своеобразная реакция. Эпидемии настолько повредили мировосприятие этих людей, что они утратили самосознание.

Разум больше не подчинялся им, и они отказались от него. Мы видим здесь реликт стадного поведения. Оно больше не нуждается в маскировке. У них нет ни прошлого, ни настоящего, никакого чувства времени. Они просто существуют, просто чувствуют. Когда им грустно, грустят… пока у них не возникает другой эмоции, и тогда они перестают грустить и предаются чему-нибудь другому.

Она немного помолчала.

– По-своему они счастливы. Когда к нам приходит печаль, мы носимся с ней всю жизнь. Большинство копается в могильнике своего прошлого. – В ее взгляде промелькнула грусть, но тут же растворилась в дежурно-бод-ром выражении. – Пойдемте. Сюда, пожалуйста.

На площадь выползли три огромных грузовика. Стадо начало стягиваться к ним, как скот к кормушке. Грузовики остановились. Задние борта открылись, и оттуда вывалились дюжины желтых глыб.

Я вопросительно взглянул на Флетчер.

– Обед, – пояснила она. – Не хотите попробовать? – Что?

– Идемте.

Она взяла меня за руку и повела в гущу толпы.

Проталкиваться сквозь тела не составляло никакого труда. Я почувствовал, что от них исходит сильный, немного прогорклый запах, и сказал об этом Флетчер.

– Запах стада, – объяснила она. – Я думаю, что это один из факторов, благодаря которому они держатся вместе.