День проклятия   ::   Герролд Дэвид

Но они не знают, ни черта не знают! И нам с тобой это хорошо известно! — Я начал терять контроль над собой, но Дьюк ни словом, ни жестом не пытался остановить меня. Я торопился высказать все, прежде чем выйдет весь пар. — Это же идиотизм, Дьюк! Они настолько далеки от передовой на этой войне, что ничего, кроме своих теорий, не знают. Но от них зависят все наши действия.

Когда их мудрость снисходит на нас, мы обязаны принимать смертельно опасные решения, исходя из их теорий, и надеяться, что они не ошибаются. Они действительно не ошибаются — иногда, — чтобы поддерживать нашу веру в их непогрешимость.

— Знаешь, это я уже слышал. Старо. Каждый лейтенант проходит через такое. — Дьюк взглянул на часы. — Идешь точно по расписанию.

Он отшлепал меня и был прав. Конечно, прав. Опять прав.

Я совсем запутался. Голова шла кругом.

— Дьюк. — Мой голос сел. Злости больше не было; она ушла, как сок из выжатого лимона. — Дьюк, я не знаю, что делать. Правда. Теперь все звучит для меня, как те бессмысленные голоса, о которых я говорил. Понимаешь, я больше не смогу подчиняться ничьим приказам. Если никто не знает, что делать, Дьюк, а я в конечном итоге несу ответственность, то я не должен сомневаться в себе. Но я сомневаюсь, вот и следую приказам — не потому что так безопаснее, а потому что ничего иного не остается! Однако и это не срабатывает. Люди по-прежнему гибнут — по моей вине. Я даже не был знаком с экипажем того вертолета. Я не знаю, как их звали…

— Вулфмен и Уэйн.

— Они погибли из-за меня. Что бы ты ни говорил, это так!

— И что же из этого следует? — осведомился Дьюк.