День проклятия   ::   Герролд Дэвид

Один из лучших — сойти с ума. Ты никогда над этим не задумывался? Ведь такое членовредительство не смертельно, но вполне достаточно, чтобы переложить ответственность за себя на плечи других.

— Вы говорите так, будто они сами виноваты, — возразил я. — Не очень-то вы им сочувствуете.

— Что такое настоящее сострадание, ты тоже не знаешь, Джим. По-твоему, достаточно приласкать и дать теплую титьку. Ты ошибаешься, уверяю. Впрочем, я не обвиняю. Искать виновного — пустое занятие. Что это даст? Я толкую об уже свершившемся факте, а это совсем другой разговор. На самом деле не так важно, почему человек сдвинулся, гораздо важнее другое: все пострадавшие практически утрачивают способность к общению, а иногда лишаются ее совсем.

Я подумал.

— Но это же очевидно.

— Более чем очевидно, Джим. Настолько очевидно, что ты уже не видишь остального. Нарушение способности к общению — вот главная беда. Она изолирует человека. Нельзя вылечить больного, если он не говорит, что у него болит. Он обречен оставаться один на один со своей болью. Вот почему мы призываем людей в твоем состоянии посещать семинарские занятия в группах. Там можно поупражняться в общении и усовершенствовать речевые навыки.

— Мне это не нужно, — отрезал я, может быть, излишне поспешно.

— Разве я — говорил, что это тебе нужно? Ты воспринимаешь то, что ты хочешь слышать, а не то, что я говорю.