JК
Дерни за веревочку :: Рыбаков Вячеслав
Страница: 120 из 232Слушай!
— Э, э! Надо мной эксперименты…
— Да это не больно, — Дима прищурился, взглянул на дымное небо, припоминая. — «Каждый художник, каждый, кто себя таковым считает, имеет право творить свободно, согласно своему идеалу, независимо ни от чего.» Кто мог такое сказать, как по-твоему? Из очень известных, сразу говорю.
Сашка нахмурился. Он чувствовал подвох, но распознать его не мог. Смысл цитаты был для него однозначным.
— Чьи… — пробормотал он. — Речи такие, в общем, эстетские. Как его — за кордон-то дернул зимой, в газетах много писали…
— Холодно, — ответил Дима. — Не угадал, — достал блокнот, полистал. — А вот это? «Жизнь, отраженная в произведениях литературы и искусства, может и должна выглядеть возвышеннее, ярче, концентрированнее, типичнее и идеальнее, а значит, и более всеобъемлющей, чем обыденная действительность.»
Сашка поджал губы.
— Ну и что? — спросил он.
— Чье это? Человек тебе наверняка известный.
— Да я откуда знаю? Критик… что я их, помнить должен, что ли? Мне своих дел хватает!
— Да я же, в конце концов, не фамилию требую, — Дима спрятал блокнот. Игра надоела ему. Встреча не помогла. Напротив. На какие-то полчаса она отвлекла от боли, но полчаса прошли. Сашка стал далеким-далеким. Разговор с ним стал таким же унизительным, как с Нею.
— Ну, говорю — критик.
— Ты-то с этим критиком согласен? Или нет?
Сашка потер щеку.
— Черт, ну что из-за фразы одной пристал? Бред какой-то… Повтори.
Дима опять нашел цитату, повторил.
— Э, э! Надо мной эксперименты…
— Да это не больно, — Дима прищурился, взглянул на дымное небо, припоминая. — «Каждый художник, каждый, кто себя таковым считает, имеет право творить свободно, согласно своему идеалу, независимо ни от чего.» Кто мог такое сказать, как по-твоему? Из очень известных, сразу говорю.
Сашка нахмурился. Он чувствовал подвох, но распознать его не мог. Смысл цитаты был для него однозначным.
— Чьи… — пробормотал он. — Речи такие, в общем, эстетские. Как его — за кордон-то дернул зимой, в газетах много писали…
— Холодно, — ответил Дима. — Не угадал, — достал блокнот, полистал. — А вот это? «Жизнь, отраженная в произведениях литературы и искусства, может и должна выглядеть возвышеннее, ярче, концентрированнее, типичнее и идеальнее, а значит, и более всеобъемлющей, чем обыденная действительность.»
Сашка поджал губы.
— Ну и что? — спросил он.
— Чье это? Человек тебе наверняка известный.
— Да я откуда знаю? Критик… что я их, помнить должен, что ли? Мне своих дел хватает!
— Да я же, в конце концов, не фамилию требую, — Дима спрятал блокнот. Игра надоела ему. Встреча не помогла. Напротив. На какие-то полчаса она отвлекла от боли, но полчаса прошли. Сашка стал далеким-далеким. Разговор с ним стал таким же унизительным, как с Нею.
— Ну, говорю — критик.
— Ты-то с этим критиком согласен? Или нет?
Сашка потер щеку.
— Черт, ну что из-за фразы одной пристал? Бред какой-то… Повтори.
Дима опять нашел цитату, повторил.