Дерни за веревочку   ::   Рыбаков Вячеслав

Заспанный, но бравый голос сказал:

— Шорлемер на проводе.

— Олег, это Дима.

Пауза.

— Ты что, офонарел? В такую рань? Распустил я тебя… Придется подзаняться твоим поведением, когда досуг будет…

— Извини. Я только что с поезда, стою на вокзале и звоню тебе. У меня срочное дело.

— Н-ну…

— Я уезжаю скоро, надолго. Черт его знает…

— Фьюить! На Запад, что ли, собрался?

— Скорее на Восток. Можно оставить у тебя работы? Все-таки не пропадут. У тебя же бывают люди. Может, посмотрят. Может, понравится кому.

— Боже мой, — Олег протяжно зевнул, а потом сказал с издевательской аффектацией: — Как честный человек я должен привести в порядок свои дела, — и сам же усмехнулся. — Собрался дуэлировать, что ли?

— Да, знаешь… такой тут Фанфан-Тюльпан получился… Так можно?

— Дымок, у меня своих-то девать некуда!

— Четыре работы. Самая большая — полтора на метр.

Олег опять зевнул.

— Прости, старик, — сказал он. — Очень напряженная была ночь. Ладно, вези. И цени мою доброту.

— Спасибо.

Самой большой работой была «Ложь». Впопыхах и в треволнениях Дима забыл объяснить Олегу ее природу — да тот и не слишком-то был расположен к разговорам, сразу стал торопить: «Ставь… извини, посидеть не приглашаю… сегодня очень занят…» Среди старых полотен Олега она стояла в глухом углу мастерской несколько лет, но однажды, после того как Олег в очередной раз показывал кому-то свои полотна, «Ложь» оказалась на поверхности.