JК
Дерни за веревочку :: Рыбаков Вячеслав
Страница: 45 из 232Кто ж ее мог со…
— Ой, правда! — она ужасно покраснела.
— Но есть снимки галактик, аналогичных нашей. Вот.
— Да, — сказала она, всмотревшись, — это было в учебнике, — взглянула на соседнюю страницу. — Ой, как похож на нашего соседа в пансионате! Ухаживать еще пытался… Хаббл, — прочитала она. — Нет.
— Хаббл открыл закономерность между скоростями удаления галактик и расстояниями до них, — немного коряво от поспешности пояснил Дима.
— Правда? — восхитилась она и подняла чистые глаза. Кажется, ей действительно нравится, с восторгом подумал Дима. Что, напарник, съел?
Он начал вылавливать, что помнил, про красное смещение и поправки к Хабблу, перескочил на Леметрову теорию первоначального яйца, помянул Гамова, счел своим долгом отметить существование контртеории Бонди-Хойла, пригласил посмеяться над забавным выражением «ведро пространства»… Господи, думал он. Тебе не скучно, Златовласка? Ведь не скучно, да? Она с готовностью посмеялась. Внимала. Великолепные глаза распахнуты широко-широко. Она была, как Жанетка Фременкур — глаза и губы. И чудный медовый загар, и грациозная фигурка… Он говорил. Странно, думал он, почему я так люблю это, а от искусствоведения, например, меня воротит? Если б она меня спросила про художников или про картины — мямлил бы, как на экзамене, не интересны они мне. А то, что я говорю, мне интересно? Не по старой памяти? Тоже как-то… Сам уже думаю иногда: зачем вся эта дребедень?..
— Ой, правда! — она ужасно покраснела.
— Но есть снимки галактик, аналогичных нашей. Вот.
— Да, — сказала она, всмотревшись, — это было в учебнике, — взглянула на соседнюю страницу. — Ой, как похож на нашего соседа в пансионате! Ухаживать еще пытался… Хаббл, — прочитала она. — Нет.
— Хаббл открыл закономерность между скоростями удаления галактик и расстояниями до них, — немного коряво от поспешности пояснил Дима.
— Правда? — восхитилась она и подняла чистые глаза. Кажется, ей действительно нравится, с восторгом подумал Дима. Что, напарник, съел?
Он начал вылавливать, что помнил, про красное смещение и поправки к Хабблу, перескочил на Леметрову теорию первоначального яйца, помянул Гамова, счел своим долгом отметить существование контртеории Бонди-Хойла, пригласил посмеяться над забавным выражением «ведро пространства»… Господи, думал он. Тебе не скучно, Златовласка? Ведь не скучно, да? Она с готовностью посмеялась. Внимала. Великолепные глаза распахнуты широко-широко. Она была, как Жанетка Фременкур — глаза и губы. И чудный медовый загар, и грациозная фигурка… Он говорил. Странно, думал он, почему я так люблю это, а от искусствоведения, например, меня воротит? Если б она меня спросила про художников или про картины — мямлил бы, как на экзамене, не интересны они мне. А то, что я говорю, мне интересно? Не по старой памяти? Тоже как-то… Сам уже думаю иногда: зачем вся эта дребедень?..