Дети Великой Реки   ::   Киз Грегори

Перкар кивнул, вытащил собственную стрелу и приладил ее к сделанной из жилы тетиве.

Я – юный, росток слабый,

Склонюсь перед ветром славным,

Который пришел с Человеком

И Ракой зовется от века.

И скажет мне ветер, вздыхая:

«О, юный, тебя я знаю…»

Перкар прошептал эту маленькую песенку, которой научил его изготовитель лука; она должна была помочь стреле долететь.

Олень отпрянул и пустился бежать. Перкар, задыхаясь, отпустил тетиву и пустил стрелу. Стрела просвистела в воздухе и проткнула несколько листьев, а оленя только и видели.

Тут же к нему подошел стонущий от досады Эрука.

– А я-то думал, ты охотился раньше.

– Я охотился, – сказал Перкар, – но верхом на коне и с охотничьими псами, которые преследовали дичь. У меня был не лук, а копье. Охотиться приходилось больше на кабанов, чем на оленей.

– Да и мне тоже, – невесело улыбнувшись, признал Эрука. – Но я думал, пешему охотиться не так уж трудно.

Перкар фыркнул.

– Удивительно, что нам удалось наткнуться на оленя. Другого мы навряд ли встретим.

– Ах, если бы я был таким же великим бардом, как Иру Анту, – вздохнул Эрука. – Он умел сочинять песни разных животных и вещей и подчинять духов своей воле. Я зачаровал бы оленя, заставил бы его стоять смирно, пока мы не убьем его.

– Прошлой ночью ты хвастался, что обладаешь такой способностью, – напомнил ему Перкар.

Эрука усмехнулся.

– Это воти говорило за меня. Я сочинил несколько таких песен. Но этого мало.