JК
Дети луны :: Резанова Наталья
Страница: 33 из 74Быстро осознав изменившееся расположение сил, он бежал с частью верных людей, бросив город, Мутана и его отряд. При первом же столкновении божий брат был зарублен Вельфом. Пока аскеловская конница гонялась за отступающими орденскими войсками, добивая обессиленных и рассыпавшихся пехотинцев, горожане с последней яростью набросились на тех, кто еще оставались в Книзе, обирая и оскверняя трупы, хватая пленных, чтобы предать их мучительной казни.
И тогда в слабом свете наступающего дня на площадь из бокового переулка, шатаясь, на негнущихся ногах, с обломком меча в руке вышла Адриана. Слепая злоба и ненависть, неожиданная изворотливость, дававшие ей силы проникнуть в город и принять участие в бою медленно оставляли ее. После того, что она увидела, стоя в окне часовни, ее охватило единственное желание – бить, убивать, иначе она задохнулась бы. Всю ночь она сражалась, и в каждом противнике видела одного – коренастого, кривоногого человека, от которого когда-то стояла на расстоянии вытянутой руки с ножом. Ее одежда и руки были забрызганы кровью, шапку она давно потеряла в свалке, но на теле ее не было ни царапины. Невредимой выбралась Адриана из кровавой каши. Опять и опять невредимой.
Теперь она не знала ни что ей делать, ни куда идти, ибо выполнила свое предназначение. Она брела без цели, как сомнамбула, не в состоянии ни радоваться победе, ни оплакивать погибших, перешагивая через трупы. И тут из грязи у ее ног взглянули на ее знакомые светлые глаза.
И тогда в слабом свете наступающего дня на площадь из бокового переулка, шатаясь, на негнущихся ногах, с обломком меча в руке вышла Адриана. Слепая злоба и ненависть, неожиданная изворотливость, дававшие ей силы проникнуть в город и принять участие в бою медленно оставляли ее. После того, что она увидела, стоя в окне часовни, ее охватило единственное желание – бить, убивать, иначе она задохнулась бы. Всю ночь она сражалась, и в каждом противнике видела одного – коренастого, кривоногого человека, от которого когда-то стояла на расстоянии вытянутой руки с ножом. Ее одежда и руки были забрызганы кровью, шапку она давно потеряла в свалке, но на теле ее не было ни царапины. Невредимой выбралась Адриана из кровавой каши. Опять и опять невредимой.
Теперь она не знала ни что ей делать, ни куда идти, ибо выполнила свое предназначение. Она брела без цели, как сомнамбула, не в состоянии ни радоваться победе, ни оплакивать погибших, перешагивая через трупы. И тут из грязи у ее ног взглянули на ее знакомые светлые глаза.