JК
Дети погибели :: Арбенин Сергей Борисович
Страница: 416 из 439Там же, во дворе, провести несколько показательных расстрелов…
Нечаев всё ещё додумывал детали плана, не замечая, что в коридоре стало что-то уж слишком тихо.
Внезапно он почувствовал неладное. Громко крикнул:
– Гудков! Ты здесь?
Раздался топот и чей-то грубый голос ответил:
– Здесь, здесь… Вот он, твой Гудков!
Дверь открылась, и на пол в камеру Нечаева полетел окровавленный человек без шинели, в порванном мундире; не человек – кровавое месиво.
Нечаев привстал.
– Что это такое?! – крикнул он грозно.
В дверях появилось несколько незнакомых жандармов.
– А вот то самое, – произнёс тот же голос. – Кончилась, значит, твоя власть, нехристь поганая!
Жандармы внезапно заполнили всю камеру. Нечаева легко, как куклу, сорвали с постели, бросили на пол.
– Что, не нравится? А дайте-ка, ребята, я первый… Учить ещё вас надо, как эту сволочь бить! – голос принадлежал унтер-офицеру.
На голове Нечаева внезапно оказалась наволочка, сорванная с подушки. Сверху набросили жиденькое арестантское одеяло. Пудовый сапог вонзился в живот. Нечаев глухо охнул и согнулся, поджав под себя ноги.
– Это для начала, – прохрипел унтер. – А вот так – далее!
И он с размаху ударил сапогом в лицо, а потом начал топтать хлипкое извивающееся тело. На одеяле начали проступать кровавые пятна.
Унтер сделал шаг назад, вытер испарину со лба, кивнул:
– Ну, теперь давай вы, ребята. Катай его, иуду…
Жандармы сгрудились вокруг поверженного Нечаева.
Нечаев всё ещё додумывал детали плана, не замечая, что в коридоре стало что-то уж слишком тихо.
Внезапно он почувствовал неладное. Громко крикнул:
– Гудков! Ты здесь?
Раздался топот и чей-то грубый голос ответил:
– Здесь, здесь… Вот он, твой Гудков!
Дверь открылась, и на пол в камеру Нечаева полетел окровавленный человек без шинели, в порванном мундире; не человек – кровавое месиво.
Нечаев привстал.
– Что это такое?! – крикнул он грозно.
В дверях появилось несколько незнакомых жандармов.
– А вот то самое, – произнёс тот же голос. – Кончилась, значит, твоя власть, нехристь поганая!
Жандармы внезапно заполнили всю камеру. Нечаева легко, как куклу, сорвали с постели, бросили на пол.
– Что, не нравится? А дайте-ка, ребята, я первый… Учить ещё вас надо, как эту сволочь бить! – голос принадлежал унтер-офицеру.
На голове Нечаева внезапно оказалась наволочка, сорванная с подушки. Сверху набросили жиденькое арестантское одеяло. Пудовый сапог вонзился в живот. Нечаев глухо охнул и согнулся, поджав под себя ноги.
– Это для начала, – прохрипел унтер. – А вот так – далее!
И он с размаху ударил сапогом в лицо, а потом начал топтать хлипкое извивающееся тело. На одеяле начали проступать кровавые пятна.
Унтер сделал шаг назад, вытер испарину со лба, кивнул:
– Ну, теперь давай вы, ребята. Катай его, иуду…
Жандармы сгрудились вокруг поверженного Нечаева.