Дева и Змей   ::   Игнатова Наталья Владимировна

После смерти штурмбаннфюрера Гюнхельда, жене его, жене офицера-изменника,партизанской связной, не было предъявлено никаких обвинений. И до самого конца войны, до Победы, никто так и не заподозрил Варвару Гюнхельд в работе на Советский Союз.

Курт с полным правом мог гордиться отцом. И он гордился. Но даже он никогда не отзывался об отце с таким почтением, с каким вспоминали Роберта Гюнхельда собравшиеся в доме у церкви многочисленные гости.

Семья Гюнхельдов представляла собой аристократию Ауфбе, административные и силовые структуры, а также церковь – власть духовную. Применительно к городу с населением меньше, чем в тысячу человек, это звучало так смешно и напыщенно, что Курт, поначалу скучавший на устроенном матерью приеме, с трудом удерживался от язвительных замечаний.

Его дядья, впрочем, производили впечатление. От самого старшего – восьмидесятилетнего Петера Гюнхельда, до самого младшего – Вильяма, сорокапятилетнего красавца, очень похожего на Роберта Гюнхельда, каким знал его Курт по фотографиям.

Разумеется, не все собравшиеся приходились ему именно дядьями, родственные связи в огромной семье Гюнхельдов представляли собой весьма сложную сеть, развесистое древо, каждая ветвь и сучок которого были тщательно вырисованы на форзаце семейной библии. Книгу принес Вильям, и, заглянув в нее, Курт с удивлением обнаружил, что его имя не только внесено в список, но и расположено ближе всех к стволу.

– Старший в семье, – весомо покивал дядюшка Петер, – старший сын Роберта.