JК
Дикая энергия. Лана :: Дяченко Марина
Страница: 14 из 345Там никто не прыгает с крыши, никто не вешается на колготках, там всемхочется жить, и все живут. Понимаешь? Он прекрасный. И огромный. Выше неба.
Теперь быстрее. Я почти несу Еву на себе.
— А это не сказка? — Она слабо улыбается.
— Нет, — говорю как можно увереннее. — Если столько людей это повторяет, как это может быть сказкой?
Вот и конец квартала. Длинную страшную секунду мне кажется, что рикш на стоянке нет; ох, есть один. Пустой. Медленно разворачивается, собирается уезжать…
— Стой! — Я сгружаю Еву на тротуар и бегу следом. — Стой!
— У меня смена закончилась.
— Очень надо! Заплачу, сколько спросишь! Ну пожалуйста!
Рикша пожилой уже, ему лет сорок — окидывает меня взглядом.
— Куда ехать?
Называю адрес. Он колеблется целую минуту.
— Ну ладно. Садитесь.
Мы катим по опустевшим улицам. В темноте бесшумно вертятся ветряки. У рикши единственная фара на руле, она вспыхивает ярче, когда он нажимает на педали, и почти гаснет, когда притормаживает на поворотах.
Я сверяюсь с бумажкой. Фосфоресцирующие чернила светятся уже не так ярко, как тогда, в магазине рыб, когда парень с птичьими глазами написал мне этот адрес и пароль в обмен на кучу денег. К утру чернила совсем выдохнутся, и улик не останется.
Дома вокруг все выше. Это квартал небоскребов, почти необитаемый, угрюмый квартал. Маячат в тумане огромные каменные колонны — это башни. Слева — Сломанная Башня, бывший небоскреб, он переломился, как щепка, на уровне двадцатого этажа. Мне тогда было лет пять.
Теперь быстрее. Я почти несу Еву на себе.
— А это не сказка? — Она слабо улыбается.
— Нет, — говорю как можно увереннее. — Если столько людей это повторяет, как это может быть сказкой?
Вот и конец квартала. Длинную страшную секунду мне кажется, что рикш на стоянке нет; ох, есть один. Пустой. Медленно разворачивается, собирается уезжать…
— Стой! — Я сгружаю Еву на тротуар и бегу следом. — Стой!
— У меня смена закончилась.
— Очень надо! Заплачу, сколько спросишь! Ну пожалуйста!
Рикша пожилой уже, ему лет сорок — окидывает меня взглядом.
— Куда ехать?
Называю адрес. Он колеблется целую минуту.
— Ну ладно. Садитесь.
Мы катим по опустевшим улицам. В темноте бесшумно вертятся ветряки. У рикши единственная фара на руле, она вспыхивает ярче, когда он нажимает на педали, и почти гаснет, когда притормаживает на поворотах.
Я сверяюсь с бумажкой. Фосфоресцирующие чернила светятся уже не так ярко, как тогда, в магазине рыб, когда парень с птичьими глазами написал мне этот адрес и пароль в обмен на кучу денег. К утру чернила совсем выдохнутся, и улик не останется.
Дома вокруг все выше. Это квартал небоскребов, почти необитаемый, угрюмый квартал. Маячат в тумане огромные каменные колонны — это башни. Слева — Сломанная Башня, бывший небоскреб, он переломился, как щепка, на уровне двадцатого этажа. Мне тогда было лет пять.