JК
Дни знамений :: Керр Катарина
Страница: 297 из 533Такова жизнь, понимаете?
– Интересно, – из вежливости ответил Родри. – Но теперь вы свободные поселяне?
– И не просто свободные, нам еще и поблажки всякие даны, насчет налогов. Здешнего лорда зовут Варрин, человек он почтенный и обычаи уважает, но ежели вздумалось бы ему нас прижать, мы-то старинные права свои помним! Это королевская земля, не его, на том стоим. Про то и гвербрет помнит! – Мерро приподнял кружку, как бы приветствуя упомянутого господина, и пустился посвящать Родри в тайны местной политики, не упуская ни малейшей подробности.
Когда солнце опустилось за горизонт, окрасив тучи снизу алым и золотым, Мерро запер ворота трактира. Родри отправился вместе с ним и его семьей на лужайку, где должны были разжечь огонь в честь Бэла. За околицей деревни, на вершине плоского холма ждали два жреца в белых одеяниях, с золотыми гривнами-торками на шее, с золотыми серпами у пояса; им помогали деревенский кузнец и его сын. Жители деревни и окрестных ферм целыми семьями взбирались, пыхтя, на холм, нагруженные вязанками хвороста. Сбросив их в общую кучу, они подходили к жрецам и получали благословение во имя великого Бэла. Когда собрались все, кто жил в округе, жрецы сложили дрова и хворост пирамидой для костра и, распевая гимны, окропили ее маслом. Словно откликаясь на их пение, сумерки быстро сгущались, все вокруг словно заволокло серой мохнатой тканью. Кузнец запалил два факела и застыл в ожидании.
Ждать пришлось долго.
– Интересно, – из вежливости ответил Родри. – Но теперь вы свободные поселяне?
– И не просто свободные, нам еще и поблажки всякие даны, насчет налогов. Здешнего лорда зовут Варрин, человек он почтенный и обычаи уважает, но ежели вздумалось бы ему нас прижать, мы-то старинные права свои помним! Это королевская земля, не его, на том стоим. Про то и гвербрет помнит! – Мерро приподнял кружку, как бы приветствуя упомянутого господина, и пустился посвящать Родри в тайны местной политики, не упуская ни малейшей подробности.
Когда солнце опустилось за горизонт, окрасив тучи снизу алым и золотым, Мерро запер ворота трактира. Родри отправился вместе с ним и его семьей на лужайку, где должны были разжечь огонь в честь Бэла. За околицей деревни, на вершине плоского холма ждали два жреца в белых одеяниях, с золотыми гривнами-торками на шее, с золотыми серпами у пояса; им помогали деревенский кузнец и его сын. Жители деревни и окрестных ферм целыми семьями взбирались, пыхтя, на холм, нагруженные вязанками хвороста. Сбросив их в общую кучу, они подходили к жрецам и получали благословение во имя великого Бэла. Когда собрались все, кто жил в округе, жрецы сложили дрова и хворост пирамидой для костра и, распевая гимны, окропили ее маслом. Словно откликаясь на их пение, сумерки быстро сгущались, все вокруг словно заволокло серой мохнатой тканью. Кузнец запалил два факела и застыл в ожидании.
Ждать пришлось долго.