До поворота (Кровавый Крым)   ::   Якимец Кирилл

Михаил смотрел на Славу слабо мотая головой: - Звать-то тебя как? - Славик, а книжку Виан написал, - сунув надоевшую серую голову вместес обложкой этому парню, Слава внезапно понял, что отныне он свободен. Свободен окончательно и бесповоротно, свободен ото всего: жары и холода, смерти и жизни, дхармы и адхармы... - Ребята, какие вы замечательные! смело разлил по новой полную огня маслянистую жидкость. - Раскололся! - толнул в бок Бориса Михаил. - Ему в Джанкое сходить! - Мгм... - Эй, дембеля! - властно застучали в дверь, вошла тетка, подсадившая сто лет назад в этот поезд Славу, - Плати давай, или выметайтесь! Мне неприятности ни к чему! - она подозрительно оглядела Славу, - Эй, Джанкой уже проехали! Слава отрицательно покрутил головой: - Нет, мне в Шамбалу надо. Проводница озадаченно остановилась, припоминая остановки: - Это после Харькова, что ли? Но тут разбойник-соловей, очистив славино нутро от могильного холода, настоятельно потребовал для себя такой же свободы, какую дал Славе. - Эй-эй-эй! - проводница ловко вытолкала его в соседний тамбур. - Здесь не гадить! Не гадить, я сказала! Высажу всех к ебенематери! Острый запах, шедший от мокрого пола, привел Славу слегка в чувство. Главное, не дать себе упасть вслед за соловьем в узкую воронку небытия к мелькающей в смазанной кашей-движением разноцветной гальке. "А у Гальки триппер!" - Слава что есть силы держался за металлические поручни окна и своего сознания: - Я не знаю где я тут! - внезапно кончился соловей, поезд дернулся и остановился, потом снова неторопливо поплыл дальше.