Долететь и остаться   ::   Перемолотов Владимир

За спиной скрежетнули отодвигаемые в сторону лавки, зазвенело серебро, Верлен богохульно выругался. На лице монаха был не Страх, а Черный Ужас.

- Что?

- Беда, государь... - повторил монах, глядя в расширяющиеся зрачки Мовсия. - Прости, что ворвался, но небо не должно ждать...

Мовсий вспомнил своих женщин, что не видел с сегодняшнего утра, с самой благодарственной пляски, и сердце сжалось. Он шагнул к монаху, ухватил за плечо.

- Что-то с императрицами? Что? Не молчи!

Брат вскочил с пола и замахал руками.

- Нет, слава Кархе! Нет! Все гораздо хуже!

Легче после этих слов Мовсию не стало. Несколько мгновений они смотрели друг на друга. Распираемый ужасным знанием, как надутая лягушка воздухом, монах ничего не говорил, а Император глядя на него, ощущал, как его внезапный страх превращается в гнев. Не желая ждать просветления в мозгах у монаха, Мовсий хлестко ударил того по щеке.

- Что случилось? С кем? Когда? - резко спросил он. - Говори, быстро!

Монах покачнулся от удара и, ломая руки, снова рухнул на колени, протягивая руки к окну.

- Звезды!

Мовсий, не отпуская монаха, повернул голову. В окне по-прежнему сияло солнце и безмятежно голубело небо.

- Ты бредишь, монах? Ума лишился?

Император ощутил брезгливое презрение, какое всегда испытывал, сталкиваясь с калеками и сумасшедшими. Он отпустил монаха и вытер руки об себя.