Долететь и остаться   ::   Перемолотов Владимир

Монах, перевернув стражника, тащил его поближе к стене. Его никто ни о чем не спрашивал, но вопрос висел в воздухе и Черет, негромко, словно сам с собой говорил или обращался ко второму стражнику, что волок к двери сказал:

- Это не гнев! Нет! Это испытание. Карха испытывает силу нашей веры и нашего ума!

Хранитель Печати криво улыбнулся.

- Раз уж ты такой умный, что догадался о замыслах Кархи, то, может быть, скажешь, что теперь будет с нами?

Монах посмотрел на него, усмехнулся, словно и впрямь доподлинно знал, что замыслил Карха.

- Слабый и глупый, сломавшись, станет дровами небесного костра охотника Гэрпа, а выстоявший будет любезен нашему небесному отцу.

Хранитель Печати ему не поверил.

- Выходит палач на костоломке тоже испытывает чью-то веру?

- Не кощунствуй...Ты же видишь, что их силы выше человеческих, выше Императорских.

Мовсий поднял голову, повернулся.

- Но не выше сил Братства, ты хочешь сказать?

Старший Брат не ответил.

- А монахи? Их-то колдовство тоже не пощадило!

Монах взялся за третьего стражника.

- Это еще не все силы Братства...

- А есть ли у Братства силы, способные сделать вот это?

Он потащил упирающегося Черета к стене, измаранной надписью. Монах, едва увидел надпись, выдернул свою руку из Императорской и застыл, присматриваясь.

Несколько мгновений на лице жило выражений огромного, не уместившегося в душе удивления, но тут же лицо его стало жестким.