Должность во Вселенной   ::   Савченко Владимир Иванович

(И этот отрешен, наполнен Меняющейся Вселенной; и ему не поворачивается язык сообщить о надвигающейся оттуда космической буре. Да и время еще терпит). «Энтузиасты науки, куда к черту, приносящие себя в жертву Познанию Вселенной! Чем вы лучше военпреда Волкова, готового распяться в интересах обороны? Ограниченность, ограниченность – даже когда она прикидывается широтой и жертвенностью… Не лучше ли ничего не приносить в жертву: ни вселенскую отрешенность земной суете – ни ее вселенскому образу мыслей? Уметь охватить рассудком и чувствами все – от Вечной Бесконечности, в которой обитаем, до мелких забот о телесной жизни… И без натуги, главное, охватывать все в действиях и переживаниях. Это – легко сказать! Кто сумеет? Корнев не смог. Эти? Они, похоже, уже по ту сторону, что и Корнев, хоть и на иной лад. Я? Только в мыслях, а в делах, в жизни не лучше других. Выходит, не по силам это людям? Наш удел быть игрушками стихий и ни черта ни понимать? Или, что не лучше, драматизировать развенчание иллюзий, открытие истин – вплоть до самоубийства?…»

Взгляд Пеца упал на взъерошенного Мишу, который выходил и вернулся сейчас с кипой кассет. «У этого хоть была своя причина не участвовать в похоронах…» Директор подозвал его, извинился, что не помнит имени-отчества.

– Михаил Аркадьевич Панкратов, – сухо представился тот.

– Не родственник академика Панкратова?

– Нет. И самоубийцы Шиммеля тоже.

Малый дерзил, чтобы не потерять лицо: обжегся на Корневе. Самоубийца Шиммель – это из Ремарка? К таким выпадам Пец привык – наравне с подобострастием.