Домой, во Тьму   ::   Мякшин Антон

По дороге зыркнул по сторонам: Рыжий и Бомбардир снова занялись игрой, Коротышка уставился в кружку, Косой задрал лохматую башку вверх, это значило – смотрел перед собой, на стойку. И другие больше не глядели на Топорика.

У двери Волка ждал какой-то низенький человек, завернутый в серую монашескую рясу, с капюшоном, надвинутым на лицо даже здесь, в темном и продымленном зале. С этим низеньким Волк и разговаривал о чем-то, пока Карл не заставил Топорика обернуться.

– Так я рассчитываю на тебя, Гюйсте, – сказал «монах», подвигаясь к двери.

Волк хлопнул его по плечу, и Топорик услышал, как он негромко проговорил:

– Будет тебе твой Ключник, не беспокойся. Слово Висельника – стальное слово.

Мальчик не понял, про какого Ключника шел разговор, вроде бы среди Братьев никого с таким прозвищем не было… Да он и не старался понять, не до того ему было. Там, за столом, Гюйсте, дав хлебнуть мальчику из своего бокала, подпер подбородок руками – приготовился слушать. Топорик начал заново. Когда дошел опять до капкана, сбился. Шваркнул грязным рукавом по лицу. Ему вдруг пришло в голову, что Гюйсте может подумать – бросил он Головастика одного, а сам… Но Волк, глядя строго и понимающе, покивал: верю, мол, тебе. Кому другому поостерегусь верить, а тебе, Янас… Я ж тебя сам привел! А Головастик… С кем не бывает. Такая уж наша судьба. Потому и называемся Братством Висельников, что жизнь кончаем кто – в петле, а кому повезет – от холодной стали. Да, дьяволово семя, так оно и есть! А Головастик долго не мучился, по всему видно.