Дори Бэнгс   ::   Стерлинг Брюс

Томас Харди называл это Имманентной Волей, для китайцев это могло бы быть Тао – но мы, постмодернисты конца XX века, нашли бы удобный псевдонаучный термин, например «генетический императив».

Дори, будучи просто Дори, узнает в светящейся человекообразной фигуре Ребенка, Которого У Них Не Было.

– Не волнуйтесь, миссис Бэнгс, – говорит ей Ребенок, – я мог бы умереть в детстве от страшной болезни или вырасти, застрелить Президента и разбить ваше сердце – и в любом случае из вас получились бы еще те родители.

Дори узнает в этом Ребенке себя и Лестера, перламутровый блеск правого глаза – от Лестера, спокойный, внимательный левый глаз – ее. Но между глазами, где должен находиться живой, дышащий человек – пустота, холодное галактическое поблескивание.

– И не чувствуйте вины за то, что вы его пережили, – говорит Ребенок, – потому что вас ждет то, что издевательски называют Естественной Смертью, привязанной к трубкам, среди чужих людей, старой и беспомощной.

– Но это что-нибудь значило? – спрашивает Дори.

– Если вы имеете в виду – были ли вы Бессмертными Художниками, оставляющими вечные следы на бетонных стенах Времени – нет. Вы не ходили по Земле, как Боги, вы были просто людьми. Но лучше настоящая жизнь, чем никакой. – Ребенок вздрагивает. – Вы не были особо счастливы вместе но вы устраивали друг друга и если бы вы жили с другими – было бы четверо несчастливых. Ваше утешение в том, что вы помогли друг другу.

– И все? – произносит Дори.

– И все. Этого достаточно.