JК
Дорога на Дамаск :: Ринго Джон
Страница: 18 из 878Времени было достаточно, чтобы собрать информацию, и теперь Саймон знал, что на Джефферсоне сейчас весна, а весна — время посевной на всех аграрныхпланетах. Даже если угрожает неминуемое вторжение инопланетян. С болью в сердце Саймон разглядывал на носовом экране своего сухопутного линкора пестрый ковер полевых цветов и утопающие в цвету деревья.
Саймон лучше, чем кто бы то ни было, знал, как легко уничтожить все живое на любой планете, и понимал, что лучшее средство для этого — война. Довольно одного залпа явакского денга или его собственного «Блудного Сына», чтобы от этих хрупких цветов и вьющихся лоз ничего не осталось! А понимают ли с нетерпением ожидающие его прибытия обитатели Джефферсона, во что он может превратить их мир с помощью своего сухопутного линкора?!
Ренни этого не понимала.
Она любила Саймона, пока тот не вступил в смертельную схватку за спасение ее планеты. Ее любовь была слишком наивной. Эта любовь не пережила сражений за Этену. Вспоминая о них, Саймон все еще содрогался, хотя саму Ренни, казалось, почти позабыл. Она уцелела, но это была уже другая Ренни. Их любовь сгорела, как дом, который они так и не сумели построить.
Теперь Саймон на Джефферсоне. И Джефферсону тоже грозит война. А ему так хотелось бы спасти этот мир, который вот-вот может превратиться в пепел и радиоактивную пыль!
Саймон старался не слушать внутренний голос, шептавший, что Ренни, наверное, была слишком слаба, чтобы подарить ему такую любовь, в какой он нуждался. Прислушавшись к этому голосу, Саймон предал бы Ренни, ту Ренни, которая существовала теперь только в его воображении.
Саймон лучше, чем кто бы то ни было, знал, как легко уничтожить все живое на любой планете, и понимал, что лучшее средство для этого — война. Довольно одного залпа явакского денга или его собственного «Блудного Сына», чтобы от этих хрупких цветов и вьющихся лоз ничего не осталось! А понимают ли с нетерпением ожидающие его прибытия обитатели Джефферсона, во что он может превратить их мир с помощью своего сухопутного линкора?!
Ренни этого не понимала.
Она любила Саймона, пока тот не вступил в смертельную схватку за спасение ее планеты. Ее любовь была слишком наивной. Эта любовь не пережила сражений за Этену. Вспоминая о них, Саймон все еще содрогался, хотя саму Ренни, казалось, почти позабыл. Она уцелела, но это была уже другая Ренни. Их любовь сгорела, как дом, который они так и не сумели построить.
Теперь Саймон на Джефферсоне. И Джефферсону тоже грозит война. А ему так хотелось бы спасти этот мир, который вот-вот может превратиться в пепел и радиоактивную пыль!
Саймон старался не слушать внутренний голос, шептавший, что Ренни, наверное, была слишком слаба, чтобы подарить ему такую любовь, в какой он нуждался. Прислушавшись к этому голосу, Саймон предал бы Ренни, ту Ренни, которая существовала теперь только в его воображении.