Дорога на восток   ::   Ле Гуин Урсула Крёбер

– Это из-за Иренталя?

Она все-таки произнесла это имя, упомянула умершего, допустила существование смерти, позволила ей войти в эту комнату! Он ошеломленно смотрел на нее, переполненный благодарностью. Она вернула ему способность разговаривать.

– Да, – заикаясь проговорил он, – да, из-за него. Из-за него. Я не могу с этим смириться…

– Ты не должен надрывать себе сердце, милый. – Она погладила его по руке. Он сидел неподвижно, страстно желая, чтобы его приласкали, успокоили. – Это ведь не твоя вина, – сказала она, и в ее голосе вновь тихонько прозвучала знакомая экзальтация.

– Ты бы все равно ничего не смог сделать, никак не смог бы изменить положение вещей, и теперь тоже не можешь. А он каким был, таким и остался; может быть, он даже хотел этого ареста, ведь он такой беспокойный, бунтарь. Он пошел своим путем. А тебе нужно придерживаться реальной действительности, подчиниться неизбежному, Малер. Судьба вела его иным путем, чем тебя. Твой путь ведет домой. Так что когда ты поворачиваешься ко мне спиной и не желаешь со мной разговаривать, дорогой, то отвергаешь не меня, а собственную судьбу. В конце концов, у нас теперь ничего не осталось – кроме друг друга.

Он ничего не ответил, горько разочарованный, охваченный чувством собственной вины по отношению к матери, которая действительно полностью зависела от него, и по отношению к Иренталю и Провину, от которых он все пытался сбежать, путешествуя по несуществующей дороге в одиночестве и молчании.