Дороги Младших Богов   ::   Сердюк Андрей

Она поднималась всё выше и выше, и я видел себя, плывущего на льдине по большой воде, с высоты этого восходящего птичьего полета.

А птица не останавливалась и с каждым взмахом мощных крыльев поднималась еще выше.

И еще…

И тут я испугался.

Испугался не самой высоты, а того, что птица достигнет таких высот, с которых станет видно, что та бурлящая внизу стихия, где я как щепка, вовсе никакой не океан, а поток мутной воды, которую после стирки сливает из тазика на чужой огород сварливая тетка. И я, при таком раскладе, буду уже не «как», а просто — «щепка».

Вот это вот меня напугало.

Я героическим усилием воли перетащил точку зрения к себе на льдину и посмотрел на птицу снизу. Зараза загребала вверх.

Я вытащил из кармана огромный лук, а из другого — стрелу. Наладил, прицелился и отпустил тетиву.

О брат образ! Образа и обрезы. Поколение падения Берлинской стены отличает умело гурона от ирокеза по оперенью летящей в парящую птицу стрелы.

Извините, ради будущего бога.

Сорвалось.

Короче, ворона каркнула, сыр выпал, и я очнулся.

Очнувшись, нашел себя в будке Железного Дорожника. Лежал на топчане как живой. Живее всех живых.

Открыв глаза, увидел в подрагивающем свете керосиновой лампы, что с озабоченной рожей надо мной навис американец. Пришлось показать мамочке язык. Гошка легко шлепнул меня по голове. Спасибо, мамочка, кивнул я.

Судя по всему, нас уже не убивали.

Я чуть приподнялся и огляделся. Железный Дорожник стоял у окна и деловито снимал рулеткой размеры рамы.