JК
Ищи врагов среди друзей :: Воронин Андрей
Страница: 80 из 386 – Подметка-то у меня на честном слове держится.
– Оторвется – починим, – пообещал Ферапонтыч. – Вот до зимовья моего дойдем и починим. У меня там и шило есть, и дратва.., и сахар, между прочим, – Ну да?! А баба?
– А бабы нету.
– Эх Ферапонтыч! Что ж ты? Я-то думал, ты мужик хозяйственный…
– Я-то хозяйственный, да бабы, они, сам знаешь, какой продукт – портятся скоро. Какая ж это баба семь годов на полке пролежит? Да чтобы без усушки…
Одинцов захохотал. Ферапонтыч неумело усмехнулся в усы. Был он от природы неулыбчив, шутил редко, а смеющимся Одинцов его не видел ни разу.
Продолжая смеяться, Одинцов словно невзначай опустил правую руку на рукоятку маузера, потому что ствол Ферапонтычева обреза теперь весьма недвусмысленно смотрел ему прямо в лоб.
– Насчет баб-то, – продолжал Ферапонтыч, – не слыхал, какая история со мной в запрошлом годе приключилась? Врагу не пожелаешь, вот те крест…
Три события произошли практически одновременно: Одинцов швырнул кружку, которую держал в левой руке, через костер, целясь Ферапонтычу в лицо, сразу же нырнул вправо, и в то же мгновение громко, как из пушки, шарахнул выстрел. Обрез подпрыгнул в руке Ферапонтыча, выбросив длинный сноп бледного пламени, но, уклоняясь от летящей в лицо кружки с кипятком, таежный снайпер впервые в жизни промазал, и пуля, которая должна была разом увеличить его долю вдвое, ударила Одинцова в левое плечо.
– Оторвется – починим, – пообещал Ферапонтыч. – Вот до зимовья моего дойдем и починим. У меня там и шило есть, и дратва.., и сахар, между прочим, – Ну да?! А баба?
– А бабы нету.
– Эх Ферапонтыч! Что ж ты? Я-то думал, ты мужик хозяйственный…
– Я-то хозяйственный, да бабы, они, сам знаешь, какой продукт – портятся скоро. Какая ж это баба семь годов на полке пролежит? Да чтобы без усушки…
Одинцов захохотал. Ферапонтыч неумело усмехнулся в усы. Был он от природы неулыбчив, шутил редко, а смеющимся Одинцов его не видел ни разу.
Продолжая смеяться, Одинцов словно невзначай опустил правую руку на рукоятку маузера, потому что ствол Ферапонтычева обреза теперь весьма недвусмысленно смотрел ему прямо в лоб.
– Насчет баб-то, – продолжал Ферапонтыч, – не слыхал, какая история со мной в запрошлом годе приключилась? Врагу не пожелаешь, вот те крест…
Три события произошли практически одновременно: Одинцов швырнул кружку, которую держал в левой руке, через костер, целясь Ферапонтычу в лицо, сразу же нырнул вправо, и в то же мгновение громко, как из пушки, шарахнул выстрел. Обрез подпрыгнул в руке Ферапонтыча, выбросив длинный сноп бледного пламени, но, уклоняясь от летящей в лицо кружки с кипятком, таежный снайпер впервые в жизни промазал, и пуля, которая должна была разом увеличить его долю вдвое, ударила Одинцова в левое плечо.