JК
Дорогой сновидений :: Суренова Юлиана
Страница: 61 из 575Мало ли кто мог совершить подобное? Его куда более беспокоил вопрос, почему? Зачем кому-то было нужно это делать?
— Кто бы это ни был, — глаза колдуна, всматривавшиеся в бесконечные просторы снегов, напряженно сощурились, — он очень хотел, чтобы вы сошли с караванной тропы…
— Чтобы мы осушались Твоей воли! — прошептал Евсей, мысленно содрогаясь при мысли о совершенном ими с братом преступлении, самом страшном из всех известных на земле, когда именно из неподчинения богам рождаются все беды мира. — Мы… Мы не хотели… — детский лепет! Но что еще он мог сказать?
— Я знаю, — кивнул Шамаш, продолжая внимательно оглядывать все вокруг.
Скорее инстинктивно, чем осмысленно, летописец тоже осмотрелся, но, не найдя ничего, что несло бы на себе отпечаток беды, прошептал:
— Все выглядит таким безмятежным и спокойным… — "Словно ничего и не произошло", — мысленно закончил он, украдкой взглянув на повелителя небес: — Господин, прости нас, неразумных! Мы действительно не хотели… Накажи нас, но не сердись!
— Пустыня только кажется спокойной. На самом деле она трепещет, словно невидимый лист на слепом ветру… — брови Шамаша были сведены, на лице — напряженное внимание в ожидании чего-то недоброго…
И другой, совершенно отличный от первого, страх пронзил душу караванщика:
— Если наш поступок подвергнет опасности Мати…
— Ей ничего не угрожает. Она под надежной защитой.
— Конечно, госпожа Айя… — караванщик уже хотел понимающе кивнуть, как заметил, что небожитель решительно качнул головой:
— Я не знаю, на чьей стороне богиня снегов и не собираюсь сейчас выяснять.
— Кто бы это ни был, — глаза колдуна, всматривавшиеся в бесконечные просторы снегов, напряженно сощурились, — он очень хотел, чтобы вы сошли с караванной тропы…
— Чтобы мы осушались Твоей воли! — прошептал Евсей, мысленно содрогаясь при мысли о совершенном ими с братом преступлении, самом страшном из всех известных на земле, когда именно из неподчинения богам рождаются все беды мира. — Мы… Мы не хотели… — детский лепет! Но что еще он мог сказать?
— Я знаю, — кивнул Шамаш, продолжая внимательно оглядывать все вокруг.
Скорее инстинктивно, чем осмысленно, летописец тоже осмотрелся, но, не найдя ничего, что несло бы на себе отпечаток беды, прошептал:
— Все выглядит таким безмятежным и спокойным… — "Словно ничего и не произошло", — мысленно закончил он, украдкой взглянув на повелителя небес: — Господин, прости нас, неразумных! Мы действительно не хотели… Накажи нас, но не сердись!
— Пустыня только кажется спокойной. На самом деле она трепещет, словно невидимый лист на слепом ветру… — брови Шамаша были сведены, на лице — напряженное внимание в ожидании чего-то недоброго…
И другой, совершенно отличный от первого, страх пронзил душу караванщика:
— Если наш поступок подвергнет опасности Мати…
— Ей ничего не угрожает. Она под надежной защитой.
— Конечно, госпожа Айя… — караванщик уже хотел понимающе кивнуть, как заметил, что небожитель решительно качнул головой:
— Я не знаю, на чьей стороне богиня снегов и не собираюсь сейчас выяснять.