JК
Доспехи бога :: Вершинин Лев
Страница: 32 из 72 — Бредут из Ваальского аббатства к мощам и — Ттуки. Подорожная исправная, можете не сомневаться. Да и спят уже давно.
— Три монаха, — проворчал гонец, поднимаясь по темной лестнице — А тот, внизу, он что, тоже спит?
Вместо ответа трактирщик приподнял повыше тусклый масляный светильник, освещая второй этаж: уходящий вперед коридор с окнами, забранными густыми решетками, и двумя узкими дверями с другой стороны.
— Малая светлица, господин. Извольте, — сказал хозяин, отпирая левую.
Комнатка низкая и тесная, точно клетка, о которой болтали ландскнехты, как раз на одного человека. Очень чистенькая и бедная: всего убранства — табурет о трех ножках, охапка свежего сена, покрытая дерюгой, и толстопузый кувшин с водой. Узенькое, похожее на бойницу окошко выходило во двор, и снаружи в него косым крестом были вставлены два металлических прута.
— Дверь запирается на засов?
— Запирается, господин.
— Хорошо, ступай…
Когда бритая макушка Муклы исчезла в лестничном проеме, гонец придирчиво осмотрел задвижку. «Гнилая», — подумал он с неудовольствием и тотчас сам посмеялся над своей неуместной осторожностью. Но, впрочем, припер дверь табуретом.
Поднял кувшин, выпил холодной, до ломоты в зубах, колодезной воды.
Достав из поясного футляра тонкий свиток с алой печатью на витом шнуре, бережно уложил графское послание в изголовье. Стянул сапоги.
— Три монаха, — проворчал гонец, поднимаясь по темной лестнице — А тот, внизу, он что, тоже спит?
Вместо ответа трактирщик приподнял повыше тусклый масляный светильник, освещая второй этаж: уходящий вперед коридор с окнами, забранными густыми решетками, и двумя узкими дверями с другой стороны.
— Малая светлица, господин. Извольте, — сказал хозяин, отпирая левую.
Комнатка низкая и тесная, точно клетка, о которой болтали ландскнехты, как раз на одного человека. Очень чистенькая и бедная: всего убранства — табурет о трех ножках, охапка свежего сена, покрытая дерюгой, и толстопузый кувшин с водой. Узенькое, похожее на бойницу окошко выходило во двор, и снаружи в него косым крестом были вставлены два металлических прута.
— Дверь запирается на засов?
— Запирается, господин.
— Хорошо, ступай…
Когда бритая макушка Муклы исчезла в лестничном проеме, гонец придирчиво осмотрел задвижку. «Гнилая», — подумал он с неудовольствием и тотчас сам посмеялся над своей неуместной осторожностью. Но, впрочем, припер дверь табуретом.
Поднял кувшин, выпил холодной, до ломоты в зубах, колодезной воды.
Достав из поясного футляра тонкий свиток с алой печатью на витом шнуре, бережно уложил графское послание в изголовье. Стянул сапоги.