JК
Их было семеро :: Таманцев Андрей
Страница: 507 из 524«Волга» обогнула клумбу с облупившимся купидоном в чаше давным-давно иссякшего фонтана и притормозила у парадного входа. В холле горел неяркий свет. При появлении Волкова дежурный в штатском открыл ему тяжелые двери и предупредил:
— Вас ждут.
И этот дежурный, и охранники на вахте были незнакомы Волкову, но своим наметанным глазом — по сдержанности их движений, ощущению уверенности и силы, исходящих от их молодых тренированных тел, въевшейся в саму их суть офицерской выправки — Волков машинально, специально об этом даже не думая, определил: свои.
«Альфа».
Он взбежал по широкой мраморной лестнице, покрытой ковровой дорожкой, на второй этаж, пересек пустую приемную и распахнул дверь своего кабинета.
Первое, что бросилось ему в глаза, был штатив с видеокамерой и большой черной шишкой микрофона, окантованного белым квадратом с фирменной надписью «Си-Эн-Э-н». За столом для совещаний сидели три человека. Два явных иностранца — судя по свободе, с какой они развалились в креслах. Лет по тридцать пять. Один высокий, рыжеватый. Второй маленький, смуглый. Третий был помоложе, русский: в светло-сером костюме с аккуратным галстуком, со спокойным жестким лицом.
— Что это значит? — резко спросил Волков.
Все трое повернулись к нему.
Иностранцы смотрели с нескрываемым интересом, русский — спокойно, даже словно бы безразлично.
— Проходите, Анатолий Федорович, — сказал он. — Садитесь.
От прихлынувшей к лицу крови у Волкова заболела жилка на левом виске.
Это был Пастухов.
VII
Этого не могло быть.
— Вас ждут.
И этот дежурный, и охранники на вахте были незнакомы Волкову, но своим наметанным глазом — по сдержанности их движений, ощущению уверенности и силы, исходящих от их молодых тренированных тел, въевшейся в саму их суть офицерской выправки — Волков машинально, специально об этом даже не думая, определил: свои.
«Альфа».
Он взбежал по широкой мраморной лестнице, покрытой ковровой дорожкой, на второй этаж, пересек пустую приемную и распахнул дверь своего кабинета.
Первое, что бросилось ему в глаза, был штатив с видеокамерой и большой черной шишкой микрофона, окантованного белым квадратом с фирменной надписью «Си-Эн-Э-н». За столом для совещаний сидели три человека. Два явных иностранца — судя по свободе, с какой они развалились в креслах. Лет по тридцать пять. Один высокий, рыжеватый. Второй маленький, смуглый. Третий был помоложе, русский: в светло-сером костюме с аккуратным галстуком, со спокойным жестким лицом.
— Что это значит? — резко спросил Волков.
Все трое повернулись к нему.
Иностранцы смотрели с нескрываемым интересом, русский — спокойно, даже словно бы безразлично.
— Проходите, Анатолий Федорович, — сказал он. — Садитесь.
От прихлынувшей к лицу крови у Волкова заболела жилка на левом виске.
Это был Пастухов.
VII
Этого не могло быть.