JК
Драконы осенних сумерек :: Уэйс Маргарет
Страница: 40 из 583Я показал им свой меч, и они тут же передумали… Рейстлин высвободил руку и презрительно скривил губы. Танис спросил его:
— Что было бы, если бы они все-таки отняли посох?
Золотые глаза мага блеснули из-под капюшона.
— Они умерли бы жуткой смертью, — прошелестел его голос. — И отнюдь не от меча моего брата!
Полуэльфу сделалось зябко… Тихие слова мага содержали куда больше угрозы, чем шумная похвальба Карамона.
«Что же это за жезл, если гоблины готовы из-за него на убийство?»
—задумался Танис.
— По слухам, худшее еще впереди, — негромко заметил Стурм. Друзья пододвинулись ближе. — На севере собираются армии, — продолжал рыцарь.
—Армии каких-то страшных существ… Нелюдей. И все говорят о войне.
— Я слышал то же самое, — сказал Танис.
— И я, — кивнул Карамон. — А еще… Чувствуя, что это надолго, Тассельхоф отвернулся и зевнул. Кендеру было скучно; он принялся оглядывать гостиницу в поисках новой забавы. Глаза его обратились на старца, который все так же сидел у огня, рассказывая сказку мальчишке. Но не только ему: Тас заметил, что и варвары внимательно вслушивались. А потом… Потом у него попросту отвисла челюсть. Ибо женщина откинула капюшон и блики огня легли на ее волосы и лицо. Восхищенный кендер так и застыл. У нее было лицо мраморной статуи: правильное, безупречное и бесстрастное. Однако восхищение кендера относилось в первую очередь к ее волосам.
— Что было бы, если бы они все-таки отняли посох?
Золотые глаза мага блеснули из-под капюшона.
— Они умерли бы жуткой смертью, — прошелестел его голос. — И отнюдь не от меча моего брата!
Полуэльфу сделалось зябко… Тихие слова мага содержали куда больше угрозы, чем шумная похвальба Карамона.
«Что же это за жезл, если гоблины готовы из-за него на убийство?»
—задумался Танис.
— По слухам, худшее еще впереди, — негромко заметил Стурм. Друзья пододвинулись ближе. — На севере собираются армии, — продолжал рыцарь.
—Армии каких-то страшных существ… Нелюдей. И все говорят о войне.
— Я слышал то же самое, — сказал Танис.
— И я, — кивнул Карамон. — А еще… Чувствуя, что это надолго, Тассельхоф отвернулся и зевнул. Кендеру было скучно; он принялся оглядывать гостиницу в поисках новой забавы. Глаза его обратились на старца, который все так же сидел у огня, рассказывая сказку мальчишке. Но не только ему: Тас заметил, что и варвары внимательно вслушивались. А потом… Потом у него попросту отвисла челюсть. Ибо женщина откинула капюшон и блики огня легли на ее волосы и лицо. Восхищенный кендер так и застыл. У нее было лицо мраморной статуи: правильное, безупречное и бесстрастное. Однако восхищение кендера относилось в первую очередь к ее волосам.