Древнерусская Игра - Много шума из никогда   ::   Миронов Арсений

Когда он снова повернул лицо к старику, тот был уже совсем рядом - шершавые лыковые лапти почти по колено, песочного цвета чистенькая рубаха в мелкий горошек и ухоженная борода от плеча до плеча. В руках у дедушки был, разумеется, длинный дорожный посох - только дед не опирался на него, а почему-то нес на плече, будто коромысло.

- Вшю мою жемлянику обгадили, бежображники! - сокрушенно прошепелявил он из-под зонтичной соломенной шляпы, сосредоточенно тыкая в траву кончиком крючковатого посоха. - Тута, на пригорке, жавсегда шамая шочная да крупная попадалась - а теперя пошле вас одно варенье по траве ражмажано! Ни единой цельной ягодины не шышкать!

- Здрасьте, дедушка! - улыбнулся Данька, вдруг почувствовав себя виноватым. Он быстро погрузил руку в земляничный цвет и, мгновенно нащупав в глубине небывало мясистую клубничину, выдернул ее наружу прямо под нос сердитому старичку. - Это вам, папаша... Специально сохранил для вас. Э... как поживаете? Как ваше здоровье?

- Уже лучше, - серьезно ответил зонтичный папаша, мгновенно отшамкивая половину ягоды. - Меня жвать деда Пошух. Имя такое.

- Очень приятно, дедушка Пошух. - Данила вскочил, с ходу протягивая пятерню для рукопожатия. - А меня Данькой зовут. Данилой.

- Не Пошух, а Пошух, - хладнокровно заметил старичок и, недружелюбно покосившись на протянутую ладонь, поскорее отправил оставшуюся половину ягоды в ту область бороды, откуда доносился его шепелявый голос. - Ждорово, паря! Данила-манила-за-гору-кидала. А чаво имя неждешнее?

- Нездешнее, дядя Пошух, это верно.