Древняя кровь   ::   Селецкий Алексей

В конце концов, на войне даже честнее получается. Я сперва тоже привыкнуть не мог. Вроде все свои, а… Потому теперь еще больнее. Кто мне свои? Как Древний, я теперь калека, приятного мало. А вернуться к людям и знать, что ты не такой, как все… Как фильм старый назывался: «Свой среди чужих, чужой среди своих».

— По-моему, название ты спутал. А может, и нет, не помню уже. Смотрел я как-то его, смотрел… Да ладно, я тебе лучше другое сейчас расскажу. Вот в сорок втором шли мы из окружения, вел нас один капитан. А я тогда уже чуял немало и вижу: он же, сволочь, не к своим ведет, а думает, как нас немцам сдать половчее и пулю в затылок не поймать! И что мне прикажешь делать? Стрелять? Тут же меня и самого шлепнут как предателя — командира убил. И поди докажи, что он хотел. Самому спасаться — и перед ребятами нашими совестно, и в спину выстрелят, правы будут — дезертир. А в плен ох как не хотелось, знали уже, что там с людьми бывает. Ну, что бы ты сделал?

— Не знаю. Сказал бы остальным, что не туда ведет или что заметил впереди что-то неладное.

— Вот-вот, сказал бы. А кто-то из них сказал бы капитану, и меня за паникерство и подрыв авторитета — в лоб. Даже укажи впереди засаду — капитан вывернулся бы, эту обошел, на другой «Нихт шиссен!» — заорал бы. Эх, сразу видно, время теперь другое. Может, оно и к лучшему, конечно.

— Ну так что вы сделали ?

— А я к самому капитану подошел, при всех, чтобы видели и слышали.