JК
Душа напрокат :: Варшавский Илья Иосифович
Страница: 1 из 14---------------------------------------------
Илья Варшавский
Душа напрокат
Игорь Павлович Тетерин, модный и преуспевающий литератор, подошел к окну и задернул плотные синие шторы. В кабинете сразу стало уютнее.
Тетерин приоткрыл дверь в коридор и крикнул:
– Наденька! Я работаю. Пусть не мешают.
– Хорошо, – раздался женский голос. – Чаю тебе подать?
– Пожалуйста, и покрепче!
Он взял из рук жены термос и запер дверь на ключ.
Часы, когда Тетерин работал, считались священными. Тогда все в доме ходили на цыпочках, разговаривали шепотом, а телефон убирали на кухню. Никто не имел права тревожить его в это время. Исключение делалось только для красавицы колли. Тетерин любил работая ощущать на себе преданный взгляд собачьих глаз.
Он сел к столу и начал просматривать незаконченную главу. По мере того, как он читал, на его лице все явственней проступала брезгливая усмешка. Типичное не то. Литературщина. Скоропись. Плоские диалоги. Нет, эту главу нужно писать совсем по-иному. Но как?
Тетерин вставил в машинку чистый лист и задумался. Хотелось чего-то свежего, своего, а на ум шла все та же пошлятина, многократно перелицованная и отутюженная такими же кустарями, как он сам. Он иногда позволял себе роскошь быть вполне откровенным с собою. Конечно, он не гений, хотя критики единодушно признают у него литературное дарование. Но если разобраться, то на что это дарование растрачивается? Десять книг.
Илья Варшавский
Душа напрокат
Игорь Павлович Тетерин, модный и преуспевающий литератор, подошел к окну и задернул плотные синие шторы. В кабинете сразу стало уютнее.
Тетерин приоткрыл дверь в коридор и крикнул:
– Наденька! Я работаю. Пусть не мешают.
– Хорошо, – раздался женский голос. – Чаю тебе подать?
– Пожалуйста, и покрепче!
Он взял из рук жены термос и запер дверь на ключ.
Часы, когда Тетерин работал, считались священными. Тогда все в доме ходили на цыпочках, разговаривали шепотом, а телефон убирали на кухню. Никто не имел права тревожить его в это время. Исключение делалось только для красавицы колли. Тетерин любил работая ощущать на себе преданный взгляд собачьих глаз.
Он сел к столу и начал просматривать незаконченную главу. По мере того, как он читал, на его лице все явственней проступала брезгливая усмешка. Типичное не то. Литературщина. Скоропись. Плоские диалоги. Нет, эту главу нужно писать совсем по-иному. Но как?
Тетерин вставил в машинку чистый лист и задумался. Хотелось чего-то свежего, своего, а на ум шла все та же пошлятина, многократно перелицованная и отутюженная такими же кустарями, как он сам. Он иногда позволял себе роскошь быть вполне откровенным с собою. Конечно, он не гений, хотя критики единодушно признают у него литературное дарование. Но если разобраться, то на что это дарование растрачивается? Десять книг.