Душа оборотня   ::   Николаев Андрей

Сверху упал луч света, от ворвавшегося холода ведун поежился. По ступеням спустилась какая-то необъятная фигура, закутанная в тулуп.

– Ты далеко ли собрался, соколик? – От Радомши веяло морозцем, лицо было красное, сердитое, но глаза хитро щурились, выдавая, что гнев ее напускной.

– Радомша, сколько я тут валяюсь?

– Скока надо, стока и валяешься. Ложись обратно, слаб ты еще на воздух идти.

– Пусти, все равно выйду.

Бабка подбоченилась, обозрела его с ног до головы.

– Что, так голяком и пойдешь?

Середин растерянно оглядел себя, только сейчас заметив, что одежды на нем нет.

– Так и пойду, – упрямо сказал он.

– Тьфу, – Радомша в сердцах топнула толстой ногой в валенке, – упертый ты, ако баран. Все мужики одинаковы!

Она скинула тулуп, оставшись в рубахе, валенках и меховой душегрейке, накинула его Середину на плечи.

– Заговор сними, да глаза прикрой, – сварливо велела она.

Олег провел рукой, снимая «кошачий глаз», запахнулся и ступил на лестницу. Бабка поддерживала его сзади. Он навалился на дверцу плечом, отжимая ее, та внезапно подалась и…

В лицо ударило белым, искрящимся, морозным. Зажмурившись, Середин из-под ресниц осторожно глянул вокруг. Избушка тонула в сугробах по самые окна, снежные шапки клонили к земле ветки елей и сосен. Верхушки деревьев горели золотом на фоне синего безоблачного неба. Олег хватанул ртом морозный воздух, закашлялся.

– Что это? – просипел он.

– Зима, соколик, зима пришла.