Духи Великой Реки   ::   Киз Грегори

Он никогда раньше не думал о Шири как о старике, но сейчас отец показался ему старым. За те два года, что Перкар отсутствовал, тот состарился лет на десять. Волосы его наполовину поседели, глаза окружили морщины печали и страданий.

– За твое Пираку, отец, – сказал Перкар и отхлебнул из маленькой чаши. Напиток, казалось, ударил ему в голову, наполнив ее сладким дымом; потом Перкар с удовольствием почувствовал, как воти пламенной струей наполняет его живот.

– За твое Пираку, сын, – ответил отец и осушил свою чашу. Потом он наполнил оба сосуда снова.

– Может быть, я теперь снова обрел плоть, – пробормотал Перкар, и на этот раз его улыбка стала искренней.

– Что ты хочешь сказать? – удивился отец.

– Ничего, – покачал головой Перкар. – Что-то, что лучше забыть.

Шири взглянул на него своими серыми, как сталь, глазами и печально улыбнулся:

– Мой сын покидает меня, а когда возвращается, его рот полон загадочных слов. Но по крайней мере ты вернулся. И сегодня пятая годовщина того дня, когда ты стал мужчиной. – Он приветственно поднял чашу. Они оба выпили воти.

Тепло напитка начало проникать в кровь Перкара, и наконец он почувствовал, что плечи его распрямились. Он откинулся на подушку. Они сидели вдвоем – отец и сын – в зале для празднеств дамакуты, в которой Перкар родился. Лишь несколько свечей озаряли стены из полированного красного кедра; высоко над ними в темноту уходил свод потолка. На низком столе стояли только горшок с горячей водой и кувшином воти и две чаши.