Две сорванные башни   ::   Пучков Дмитрий Юрьевич

Плохо переносивший высоту рохляндский управитель старался держаться подальше от края – чтобы ненароком не глянуть вниз. Он предпочитал осматривать дальние холмы, на которые отсюда открывался великолепный вид – хоть сейчac на стену вешай. Вдоволь налюбовавшись ПЕЙЗАЖЕМ, рохляндец мечтательно протянул:

– Эх… сейчас бы по сто пятьдесят для храбрости! Агроном поспешил зарубить провокацию на корню:

– Тебя же Пендальф закодировал, тебе нельзя. Атаман только досадливо отмахнулся и принялся спускаться по лестнице вниз:

– Кто не курит и не пьет, тот здоровеньким помрет! – и словно в отместку мрачно поинтересовался: – Ну что, корнэт?! Скажи честно: помирать неохота?

Агроном, кажется, не разделял его пессимизма: – Может, для начала парламентеров зашлем? Может, они на бабки согласятся? У тебя, поди, где-нибудь кубышка зарыта?

Почему-то эта сентенция совершенно вывела рохляндского управителя из себя. Подскочив к зарвавшемуся бомжу, он принялся трясти того за грудки, брызжа слюной в лицо:

– Ты когда-нибудь слышал о Массаде? Два года девятьсот евреев держались против пятнадцати тысяч римских солдат! Они предпочли рабству смерть! И где теперь эти римляне?

Лицо Агронома выражало, кроме полного непонимания, еще и крайнюю степень презрения.