Дверь - 3   ::   О Лири Патрик

Звуки плавно текли из глубин гигантского тела, напоминая протяжную декламацию или церковный хорал, и отдавались во всем моем теле. Я не все понимал, но слушать был готов до бесконечности. 

Стонут без снов дети мои, жизнь их лишь может быть

Ты не готов быть как они, снами чужими плыть

Плена кошмары, дремы печаль, грез зеленый туман

Небыли старой мутная даль, мертвенный океан.

Плачет в тоске тот, кто не спит, тот, кто не видит снов

Пусто в руке, сердце болит, страшен сновидца зов

Сам выбирай, кем тебе быть: чад моих пожалеть

Дать им их рай иль проглотить того, кем мог умереть…

Вспыхнул слепящий свет и тут же погас. Я стремительно всплывал по сумрачному туннелю, который сужался кверху, превратившись в конце концов в слуховое отверстие на белесой лысой голове. С длинного лица, застывшего в улыбке, смотрели мертвые расширенные глаза. Холок, которого я только что убил, скорчился в позе эмбриона на полу, окутанный облаком густого зеленоватого тумана. Облако мерцало и переливалось, постепенно рассеиваясь. Из безгубого щелеобразного рта на пол стекала длинная струйка серебристой слюны.

Холок был точь-в-точь таким, как рассказывала Лора. Его белая кожа, казалось, светилась, отражая зеленоватый свет. Она напомнила мне открытки с изображениями святых, которые раздают на похоронах. Такое же изможденное страдающее лицо, словно у тяжелобольного человека.