Двойник   ::   Хайнлайн Роберт

Он внимательно оглядел меня с головы до ног и усмехнулся.

- А мне кажется, что со мной вы уже встречались неоднократно.

Я в свою очередь посмотрел на него и ответил:

- Я очень старался, сэр.

- Старались? Да вы добились колоссального успеха! Знаете, так странно смотреть на самого себя со стороны.

И тут я с болью в сердце понял, что он эмоционально не ощущает, как страшно изменился за эти дни и считает эти изменения временными последствиями болезни, которым не следует придавать ни малейшего значения.

А он продолжал:

- Не будете ли вы так добры, сэр, показать себя в движении? Я хочу посмотреть, как я... как вы... как мы... словом, мне хочется глянуть, что видят зрители.

Я встал, расправил плечи, прошелся по комнате, поговорил с Пенни (бедняжка переводила глаза с меня на него с совершенно ошеломленным видом), взял бумагу, почесал ключицу, потер подбородок, вынул из-под мышки боевой жезл и немного поиграл им.

Бонфорт смотрел с восхищением. Тогда я добавил "на бис" - стал на середину ковра и выдал отрывок одной из самых сильных его речей, не пытаясь воспроизвести ее дословно, немного варьируя, и кое-где позволяя голосу раскатиться громом, как сделал бы это он сам. Закончил я так: "Раба освободить невозможно. Только он сам может освободить себя. Этого нельзя сделать сверху, как и поработить свободного - его можно лишь убить.