Дворец любви   ::   Вэнс Джек

 — Я держу его без страха, потому что невосприимчивк такому яду. Но если вы потрете им любой предмет, принадлежащий вашему врагу, — расческу или зубочистку, — считайте, что он уже мертв. Либо напылите его на ваши идентификационные документы, и чересчур рьяный таможенник дорого поплатится за свое усердие.

Ифигения глубоко вздохнула:

— Каким образом саркоец умудряется дожить до зрелого возраста?

— Два слова, — важно ответил Эдельрод, подняв в назидание два пальца, — осторожность, иммунитет. Я невосприимчив к тридцати видам яда. Ношу с собой индикаторы, уберегающие от клюса, мератиса, «черной вдовы» и вольи.

Я соблюдаю чрезвычайную осторожность, когда ем, обоняю, одеваюсь или ложусь в постель с незнакомой бабой, ха-ха. Не ухмыляйтесь — многие чересчур пылкие любители удовольствий попались на этот крючок. Но продолжим. Я осторожен везде, всегда подхожу с наветренной стороны, хотя у меня иммунитет на мератис. Осторожность становится второй натурой. Если я подозреваю, что у меня есть враг либо вот-вот появится, я стараюсь свести дружбу и отравить, чтобы уменьшить риск.

— Возможно, вы доживете до старости, — протянул Джерсен.

В ответ Эдельрод сделал круговое движение руками, что символизировало остановку колеса Годогмы.

— Будем надеяться. А вот… — он указал на пузырек с белым порошком, — клюс. Полезнейший, универсальнейший. Если вам нужен яд, покупайте клюс.

— У меня уже есть клюс, — охладил его восторги Джерсен. — Хоть, может, он слегка и выдохся.