Я объявляю войну   ::   Романовский Владимир

Последние слова вызвали у Сорокинакакое-то безотчетное подозрение.

- Как же они хотели вести переговоры? Сюда что ли пройти?

- Не знаю.

- Сколько их?

- Я видела четверых.

- Чем вооружены?

- По-моему, пистолетами, - Наташа неопределенно повела плечами. Ничего другого я не видела.

- Сколько они тебе обещали?

- 50 тысяч, - не задумываясь, ответила Наташа.

- Я дам тебе 150 тысяч и паспорт в одну из стран, по твоему выбору: в Италию, Чехию, Германию... Поживешь, посмотришь. Замуж выскочишь, как это ни печально: ты же знаешь, я и сам к тебе не равнодушен. Приходится жертвовать, - он захохотал, потом внезапно оборвал смех и жестко добавил: Но вначале ты должна помочь нам. Точнее - мне.

- Я боюсь, - просто сказала Наташа, - и не знаю как...

- Позвонишь отсюда и скажешь, что мы согласны на 50 процентов. Передашь трубку мне, а мы уж договоримся. Они будут тебя искать?

- Не знаю.

- Мы тебя спрячем до конца операции. И имей в виду... Если ты мне морочишь голову, я тебе не завидую. Ни тебе, ни твоим родителям...

- Я знаю только один телефон. Но там сейчас никого нет. Они здесь, в лесу.

- Так. Опять ничего не знаешь...

Теперь Сорокин не верил ни одному её слову. Говорила она долго и убедительно, но ведь ничего существенного так и не сказала.

- Правду говори! Только правду! Иначе с тобой поговорят по-другому. Тебя так распотрошат... Забудешь, что ты человек. Руки нам лизать станешь, как собака. И плясать будешь, в чем мать родила...