JК
Джонни-Мнемоник :: Гибсон Уильям
Страница: 25 из 28Она бросилась на пол и перекатилась, вскакивая на ноги, когда молекула просвистела мимо; стальные когти появились на свет как подобие автоматического защитного оскала.
Ритм барабанов ускорился, Молли подпрыгивала в такт, ее темные волосы растрепались вокруг пустых зеркальных линз, рот сжат в тонкую линию, губы напряжены. Смертельный Пол гремел и ревел, Прим Техи кричали в возбуждении.
Он укоротил нить до метра – свистящий круг призрачного полихрома – и вращал ее перед собой. Беспалая рука на уровне груди. Щит.
Молли, казалось, освободила что-то внутри себя. Теперь по-настоящему начался ее танец бешеной собаки. Она прыгнула, извиваясь, делая выпады в стороны, и приземлилась обеими ногами на сделанный из какого-то сплава блок двигателя, прицепленный к одной из спиральных пружин. Захваченный вихрем звука, я закрыл уши руками и упал на колени, полагая, что Смертельный Пол и скамьи уже падали вниз, вниз в Ночной Город. И я представил, как мы проламываемся сквозь лачуги, мокрое стиранное белье, и взрываемся на мостовой, словно гнилые фрукты. Но тросы держались, и Смертельный Пол вздымался и опускался, как обезумевшее металлическое море.
И Молли танцевала на нем.
И под конец, как раз перед тем, как он сделал свой последний бросок, я увидел на его лице странное, словно не принадлежащее ему выражение. Это не был страх или гнев, нет, скорее – неверие, изумление, смешанное с чисто эстетическим отвращением к тому что он видел и слышал, – и к тому, что с ним происходило.
Ритм барабанов ускорился, Молли подпрыгивала в такт, ее темные волосы растрепались вокруг пустых зеркальных линз, рот сжат в тонкую линию, губы напряжены. Смертельный Пол гремел и ревел, Прим Техи кричали в возбуждении.
Он укоротил нить до метра – свистящий круг призрачного полихрома – и вращал ее перед собой. Беспалая рука на уровне груди. Щит.
Молли, казалось, освободила что-то внутри себя. Теперь по-настоящему начался ее танец бешеной собаки. Она прыгнула, извиваясь, делая выпады в стороны, и приземлилась обеими ногами на сделанный из какого-то сплава блок двигателя, прицепленный к одной из спиральных пружин. Захваченный вихрем звука, я закрыл уши руками и упал на колени, полагая, что Смертельный Пол и скамьи уже падали вниз, вниз в Ночной Город. И я представил, как мы проламываемся сквозь лачуги, мокрое стиранное белье, и взрываемся на мостовой, словно гнилые фрукты. Но тросы держались, и Смертельный Пол вздымался и опускался, как обезумевшее металлическое море.
И Молли танцевала на нем.
И под конец, как раз перед тем, как он сделал свой последний бросок, я увидел на его лице странное, словно не принадлежащее ему выражение. Это не был страх или гнев, нет, скорее – неверие, изумление, смешанное с чисто эстетическим отвращением к тому что он видел и слышал, – и к тому, что с ним происходило.