Если что-то случится   ::   Наумов Иван

А обычно - хорошо, когда один фонарь из трех горит, через двор - на ощупь, в подъезде вечно лампочка разбита. Ишь ты, реклама! Какая до войны реклама была? Плакаты больше…

Она поставила передо мной тарелку, до краев полную ароматного борща, со шпалами свеклы, сметанным айсбергом, ряской укропа.

- Дед-то твой все говорил, после войны это началось - облака, облака… Как союзники по Хиросиме шандарахнули, что-то и сдвинулось, поменялось. А я так думаю, что это после затемнения. Бомбили же страшно в сорок первом, и бригады ходили по улицам специальные, проверяли, чтоб из окошка - ни огонька. Попрятали мы весь свет, а когда шторы раздернули - собрать уже не смогли.

- Что ж он, картошка, что ли? - от круглого черного хлеба я отрезал длинную, как рыба, горбушку, потянулся за масленкой.

Бабушка поджала губы - то ли продолжая давний спор с дедушкой, то ли сердясь на меня за недоверие.

- Картошка не картошка, а только настоящий свет лишь в нас самих, в каждой твари. Вот батюшка наш так намедни на проповеди разошелся, такими словами нам себя открыл, мы с подружками все плачем, плачем, слушаем, а потом я гляжу - просветлелось в храме-то! Много ль света с тыщи свечек? А каждая риза, каждый оклад сияет, искрится, красиво…

- Я посижу у тебя пару часов? - сказал я. - Мне на Маяковку к десяти, а пока почитаю.

Бабушка была довольна - обычно я успевал только пробегом-пролетом перехватить что-нибудь съедобное, рассказать ей пару анекдотов, чмокнуть в щеку и умчаться дальше.